Александр Попов - Все тайны Москвы

В Москве Софья увидела последствия пожара 1470 года, которые еще не были ликвидированы, и спрятала библиотеку в единственное, как ей тогда казалось, безопасное место — подвал под кремлевской каменной церковью Рождества Богородицы. Но уже в апреле случился сильнейший пожар, и Кремль сгорел почти полностью. Сгорела и церковная крыша, но дальше огонь, к счастью, не пошел.

Именно после этого пожара был вызван Аристотель Фиораванти, который превратил Московский Кремль в неприступную крепость, обнеся его стеной, точной копией стены Миланского замка, который Фиораванти строил перед этим. А при постройке Успенского и Благовещенского соборов итальянец заложил обширные подземелья. Книги были сложены в каменный склеп, и некоторое время о них ничего не было слышно.

Василий III, сын Софьи Палеолог и Ивана III, наткнулся на либерею случайно. Став после ранней смерти своего отца в двадцать шесть лет великим князем, он осматривал свои владения и обнаружил книги в одном из кремлевских подвалов. Брат Софьи, приехавший с ней в Москву, Андрей Палеолог скончался за четыре года до этого, а мать за два года. Спросить о «мертвых книгах» на незнакомых языках было не у кого, и Василий обратился к Максиму Греку.

Возведенный в XX веке русской церковью в ранг святых Максим Грек прибыл в Москву в 1518 году для перевода и исправления церковных книг. Потрясенный богатством библиотеки греческий книжник не только сделал опись найденных книг, но и даже начал что-то переводить. Правда, позже, оказавшийся религиозно-политическим противником митрополита Даниила и открыто выразивший свое возмущение тем, что Василий III развелся с первой женой и собрался жениться еще раз, Максим был обвинен в ереси, шпионаже и неповиновении властям и заточен в монастырь. А книгохранилище замуровали.

Тайну о замурованной либерее незадолго до смерти Максим успел открыть сыну Василия, Ивану, большому любителю чтения. Тот отыскал библиотеку, скрытую «в двух сводчатых подвалах», и даже предпринял попытку найти толмача. Насколько мы сейчас знаем, одной из кандидатур на эту должность оказался пастор из Дерпта (ныне эстонский Тарту) Иоганн Веттерман, оказавшийся в Москве как духовный наставник пленных ливонцев. Но пастор, помня судьбу Максима Грека и не желая связываться с непредсказуемыми русскими царями, под благовидным предлогом от этой «большой чести» отказался.

Зато составленный им краткий обзор книг всплыл из воронки небытия через несколько столетий и вызвал — и вызывает до сих пор — в научных кругах много шума. Известен он как «список Дабелова». Есть и еще одно свидетельство: в Рижской летописи упоминается рассказ пастора автору о богатой библиотеке русского царя.

Профессор Христиан Дабелов (1768–1830) — один из крупных специалистов XIX века по римскому и германскому праву, став в 1818 году профессором Дерптского университета, через четыре года, в 1822-м, в статье «О юридическом факультете в Дерпте» опубликовал выдержку из «Указателя неизвестного лица», в котором перечислялись книги из библиотеки русского царя. Пастор писал: «Сколько у царя рукописей с Востока…

Таковых было всего до 800, которые частию он купил, частию получил в дар. Большая часть суть греческие, но также много и латинских. Из латинских видены мною:

Ливиевы истории, которые я должен был перевести. Цицеронова книга „De republica“ и 8 книг Historianim.

Светониевы истории о царях, также мною переведенные. Тацитовы истории.

Ульпиана, Палиниана, Павла и т. д. Книга Римских законов. Юстиновы истории.

Кодекс конституций императора Феодосия. Вергилия „Энеида“.

Calvi orationes et poem.

Юстинианов кодекс конституций и кодекс новелл. Сии манускрипты писаны на тонком пергамине и имеют золотые переплеты.

Мне сказывал также царь, что они достались ему от самого императора и что он желает иметь перевод оных, чего, однако, я не был в состоянии сделать.

Саллюстия Югуртинская война и сатиры Сира. Цезаря комментарий de bello Gallico и Кодра Epithalam.

Греческие рукописи, которые я видел, были:

Полибиевы истории.

Аристофановы комедии.

Basilica и Novelloe Constitutiones, каждая рукопись также в переплете.

Пиндаровы стихотворения.

Гелиотропов Gynothaet.

Гефестионова Geographica.

Феодора, Афанасия, Lamoreti и других толкования новелл.

Юстиниановы законы аграрные. Zamolei Matheimtica. Стефанов перевод пандектов…реч (и) и… Hydr.

…пиловы Истории. Кедр (?)…Char и эпиграммы Huphias Hexapod и Evr».