Дэвид Годмен - Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2

Несколько дней спустя учитель взял меня с собой обратно в Харидвар. Он все еще был полон решимости показать мне, кто я на самом деле. Мы тихо проводили время вместе, просто гуляли, купались, сидели и разговаривали. Он рассказывал мне множество историй и давал много учений, но у меня не было того переживания, которого он непрерывно добивался. Я иногда чувствовал себя дураком, потому что я, похоже, никак не мог уловить смысл того, что он говорил. Мой ум понимал его слова, но я не мог пройти назад до того места, откуда, как он говорил, возникает ум. Иногда у меня были маленькие проблески, но мне не удавалось их удержать.

Один раз, к примеру, мы сидели в его любимой чайной на берегу Ганги. Он читал утреннюю газету, а я сидел рядом с ним и обдумывал те слова, которые он сказал мне. Внезапно, безо всякого усилия с моей стороны, ход моих мыслей остановился и вместо них появилась невероятная ясность и покой.

Прежде чем я смог что-либо сказать, учитель взглянул на меня поверх своей газеты и сказал: «Вот оно. Теперь держись этого». И снова принялся за газету. Как и все мои остальные переживания, это переживание пришло и ушло.

Должно быть, между учителем и мной существовала особая связь, которая заставляла его вкладывать в меня столько энергии. Большинству людей, которых он встречал в то время, он давал один или два шанса. Сцена в доме Гоудов, которую я описал, не была чем-то необычным. Когда к учителю приходили новые люди, он работал над ними пару дней, и, если к тому моменту ничего не происходило, он отсылал их и никогда больше с ними не встречался. Это было моей большой удачей или судьбой, что учитель долбил мой упрямый ум неделю за неделей, месяц за месяцем. Некоторым людям вообще не удавалось его увидеть. Во время этой второй поездки в Харидвар группа французов приехала специально для того, чтобы встретиться с ним. Они поселились в Турист Бунгало в Харидваре, а затем послали учителю сообщение, что они хотели бы побывать на его сатсанге. Учитель тайком понаблюдал за ними, пока они ходили вверх-вниз по улице возле Турист Бунгало, но ему, очевидно, не понравилось то, что он увидел.

«Иди, скажи им, что я уехал в Дели, – сказал он мне. – Я не хочу их видеть».

Эти люди приехали из Франции специально ради того, чтобы увидеть учителя, но они так и не проникли к нему дальше входной двери. Подобные случаи позволили мне осознать, насколько мне повезло, что я проводил все дни в обществе учителя.

Не удивительно, что люди готовы были проехать полмира, чтобы побыть в присутствии учителя. В его сатсангах была мощная трансформирующая энергия. Каждый, кто проводил время с ним рядом, чувствовал этот покой или получал какой-то необычный духовный опыт. Я однажды спросил учителя, почему так происходит.

«Я чувствовал эту особую энергию вокруг нескольких великих святых. И я чувствую ее, когда я рядом с вами.

Что это? Почему люди в вашем присутствии ощущают такой покой и счастье? Как вы это делаете?»

«Когда разливается Ганга, – ответил он, – воды так много, что она выходит из берегов. И у божественной энергии святых такое же свойство. Она изливается на людей, которые находятся рядом. Но не нужно зависеть от их энергии. Погрузись в свою собственную Гангу!» Эту последнюю фразу он произнес с такой силой, что я почувствовал как будто физический толчок. Он остановил мой ум и снова погрузил меня в безмолвие.

Несколько дней спустя мы вернулись в Дели и остановились в доме Пхула Сингха.

Я провел с учителем несколько месяцев, но я знал, что мое время истекает. Он принял приглашение поехать в Венесуэлу, и я знал, что не смогу поехать с ним. У меня был обратный билет в Австралию, срок моего отъезда приближался, и у меня не было денег, чтобы поехать куда-нибудь еще. Я начал приходить в отчаяние из-за того, что, как говорил учитель, все время упускаю это переживание, поскольку я знал, что другого шанса у меня никогда не будет. Я знал его достаточно долго, чтобы понять, что он может отослать меня прочь в любой момент, и после этого я никогда его не увижу.

Однажды, после того как мы пообедали у доктора Гупты, я начал донимать учителя вопросами. В это время он обычно ложился спать, но я был в таком отчаянии, что готов был навлечь на себя его гнев, не давая ему спать как можно дольше. Он терпел это какое-то время, но через несколько минут рассердился. Я не знаю, что он сказал, потому что в первый же момент, когда он разгневался, у меня внутри всё остановилось. Не было ни мыслей, ни чувств, ни ощущений, весь мир исчез, но в то же время я находился в полном сознании. Должно быть, это выглядело так, словно я потерял сознание, потому что потом мне сказали, что я не отвечал ни на чьи вопросы, но не терял сознания. На самом деле сознание – это было единственное, что осталось.