Александр Мусин - Церковная старина в современной России

Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»

«Эта история начиналась как благородный порыв, разворачивалась как классический детектив, оборачивалась пошлым фарсом и грозит завершиться национальной драмой, потому что это история о том, что общество, Церковь и государство способны сделать с российской культурой в угоду политической конъюнктуре, личным амбициям и ложно понятому религиозному возрождению. Сегодня живые свидетели происходящего готовы умолкнуть под тяжестью «административного ресурса», почитая «худой мир» паче «доброй ссоры». Настало время прислушаться к голосу камня…».

Такими словами начиналась книга «Вопиющие камни», увидевшая свет в 2006 г. [1]Эпиграфом к ней были взяты Евангельские слова: «И некоторые фарисеи из среды народа сказали Ему: «Учитель! Запрети ученикам Твоим», но Он сказал им в ответ: «Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19: 39–40). Со времени появления той книги прошло несколько лет. Некоторые политические деятели успели выказать свое отношение к лицам, «шакалящим» у «западных посольств» в надежде на «иностранные гранты». Это обстоятельство дает мне дополнительные основания вновь поблагодарить Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров за поддержку исследования, которое легло в основу первой книги, и за ее издание.

Как и в большинстве случаев со всеми прочими «иностранными грантами», полученными моими соотечественниками, вложенные в работу средства и ее результаты остались в России, так или иначе обогатив общественную жизнь и экономику моей страны. Изменили ли они что-либо к лучшему – не знаю. В Отечестве сменился Президент, а в Церкви – патриарх. Однако встающая с колен страна по-прежнему не обращает внимания на мелочи вроде памятников культуры, что хрустят под этими самыми коленями. Болезнь российского общества, описанная в книге «Вопиющие камни», приобрела хронический рецидивирующий характер. Более того, в обществе притупилась острота восприятия существующей ситуации как конфликтной: то, что раньше ощущалось как скандал, ныне становится нормой. «Приватизация» святынь и памятников, их «передача», превращаются в «сдачу» как остаток внутренней политики. Сегодня это вызывает протесты лишь единиц – даже среди тех, кто должен считаться культурной и интеллектуальной элитой России. Впрочем, и эти протесты начисто лишаются гражданского пафоса и приобретают форму корпоративной жалобы, рассчитанной на то, что распоряжающаяся культурой власть не забудет жалобщиков и учтет их интересы при дележке памятников. Коррупция в деле охраны культурного и археологического наследия охватывает все более широкие слои населения, не исключая и академические учреждения. Если в общественную жизнь возвратилась «эпоха застоя», то культурная апатия в обществе должна быть охарактеризована словами из православного молитвослова как «окамененное нечувствие». Камни по-прежнему вопиют, что и стало причиной повторного обращения к теме взаимоотношений общества, Государства и Церкви в деле сохранения и использования памятников религиозной культуры, а также предметом честного анализа, который, естественным образом дополняя и уточняя описанное ранее, составляет – с упором на современность – нерв настоящей книги.

Написав о наступившей эпохе «окамененного нечувствия», я к радости своей осознаю, что это вполне так. Вышла книга философа и богослова Владимира Мартынова «Пестрые прутья Иакова: Частный взгляд на картину всеобщего праздника жизни» (Москва, 2008), где с болью говорится о разрушаемой старой Москве, в том числе Москве церковной. На местах формируются инициативные группы людей, которым не безразлично, в какой стране они живут и что за история была у этой страны. 1 ноября 2006 г. было создано общественное движение за сохранение культурного наследия Санкт-Петербурга «Живой город». Хорошо известны его акции против уничтожения исторической застройки центра Северной столицы и попыток строительства пресловутого «Охта-центр», уничтожающего не только «небесную линию» города, но и «подземный Петербург» – его археологические памятники, поскольку городские власти и федеральные органы охраны объектов культурного наследия разрешили возвести «газоскреб» на месте хорошо сохранившихся средневековых крепостей.