Исраэль Дацковский - Роса пустыни 1. Берешит. Комментарии к недельным главам Торы

Тогда встал вопрос о возможности и правомерности иного по отношению к комментирующим великим источникам мнения. Естественно, как и принято во все века в еврейском мире, мы пошли за консультацией по поводу возникшей ситуации к раввину. Рав Шмуэль Шнеллер (Бейт-Шемеш) разъяснил (по поводу нашего несогласия в отдельных точках с комментарием РАШИ), что каждый человек имеет право иметь иное мнение по поводу агадических комментариев РАШИ, но не может даже в мыслях противоречить его алахическим комментариям и установлениям. Да и сам РАШИ неоднократно дает весьма различающиеся комментарии на одно и то же место в Торе, предваряя свой второй комментарий словами «дава́р ахэ́р» («иное (второе) мнение того же комментатора на тот же эпизод Торы»). Также часто РАШИ на различные, но очень похожие места текста Письменной Торы дает совершенно разные комментарии. Такой гибкий подход к комментариям великих мудрецов и законоучителей развязал нам руки, и мы сочли возможным давать иное мнение (ни в какой мере не отрицая мнение, высказанное ранее), на тот или иной эпизод Торы, не только противореча (или показывая иное возможное понимание – ведь у Торы 70 лиц! И все они – слова Б-га живого!) комментарию РАШИ, но и противореча мидрашистскому, агадическому комментарию Талмуда (естественно, даже не приближаясь к алахическим спорам и установлениям амора́ев (мудрецов эпохи написания обоих Талмудов – Вавилонского и Иерусалимского, III – VI века) и последующих законоучителей). Наше мнение в таких случаях основывается почти всегда и почти исключительно на прямом тексте Письменной Торы. Таких основных мест в нашем комментарии четыре. Мы даем иную, чем приведенная раньше и принятая еврейским миром, повторяемая во всех книгах и уроках, оценку личности и деятельности Тераха, Дины (и, соответственно, Шхема, сына Хамо́ра), Билъа́ма и оценку количества судей в еврейском народе после выполненного Моше совета Итро по формированию иерархии судов в еврейском народе.

Техническое замечание: все ссылки на ту же книгу Торы, в которой расположена комментируемая нами недельная глава, мы приводим без указания книги и недельной главы – только номера главы и стиха через двоеточие (не путать недельную главу и нумерованные главы в Торе). При ссылках на другие книги Торы мы приводим не только название книги и обозначение стиха (фразы Торы), но и название недельной главы. Также мы приводим название недельной главы той же книги Торы без упоминания названия книги, если ссылка осуществляется в пределах той книги Торы, в которой находится комментируемая нами недельная глава. Хотя эта информация является избыточной (достаточно названия книги, номера нумерованной главы и номера стиха в ней), мы мыслим о Торе в рамках недельных глав.

Мы назвали наш комментарий «Роса пустыни» (иврит: Таль Мидба́р). Мы приехали в Израиль из еврейской духовной пустыни Советского Союза. Та недоброй памяти страна «позаботилась» обеспечить нам трехпоколенный перерыв в знании и изучении нашей Традиции, нашего главного достояния в этом мире. Здесь, в Израиле Тв-рец в своей бесконечной милости приоткрылся нам, и мы начали сначала – встали на долгий путь тшувы (возврата к национальной Традиции. Еврей не приходит к Традиции, он всегда к ней возвращается даже если до начала этого пути ничего о ней не знал, так как она изначально, хотя и неосознанно им, заложена в его сущность). И то, что мы, первое поколение возвращающихся домой, можем написать в начале пути Познания, не может не напоминать росу в пустыне – редкую, очень малую и слабую, но все-таки дорогую и горячо ожидаемую и почвой, и выживающими растениями.

С появлением понятия о ценности записанных идей и ценности авторства на эти идеи немедленно появилась проблема плагиата. Наиболее остро эта проблема стояла в науке, в которой велся и ведется вечный спор о первенстве в высказывании идей и теорий. Идеи похищались, идеи публиковались под авторством совсем не того человека, который эти идеи предложил (естественно, без указания на источник), иногда использовался малоизвестный или совсем неизвестный оригинал для его широкого распространения под другим авторством. К плагиату не относились случаи публикации идей под «неавторским авторством» с вынужденного согласия истинного автора (иногда, впрочем, включаемого в соавторы). Не менее остро проблема плагиата всегда стояла в искусстве.