Арчи деви даси (Экмекчян А.П.) - Арии и мы

Наши органы чувств так ограничены и несовершенны, что на самом деле никто не может сказать, какую часть истины, касающейся внешнего мира, они передают. Солнце, например, кажется нам окружностью размером в простую монету, но на самом деле оно огромное. Точно так же мы не в состоянии слышать определенные частоты звуковых сигналов, не способны видеть тонкие энергии и т. д. Таким образом, наше тело —очень хрупкий и несовершенный инструмент передачи информации, но наше сознание всегда стремится быть осведомленным обо всем происходящем вокруг.

Исследуя стремления, исходящие из сознания, и убедившись, что они находятся в полном противоречии с возможностями тела, Веды приходят к заключению, что сознание (жизнь) не является составной частью тела (мертвой материи). Выдвигается идея души, т. е. того элемента, который отличает живое тело от мертвого, и который является носителем сознания. В тот момент, когда душа покидает тело, оно превращается в гармоничную часть природы (труп) и больше не проявляет никаких противоречий с ней. Мертвому телу, так же как и материи в целом, абсолютно безразлично, что с ним делают. Оно больше не стремится ни к счастью, ни к существованию, ни к знанию. Следовательно, изучение природы души и ее психологии жизненно важно, потому что только знание ее природы и понимание ее потребностей может разрешить все противоречия того, что называется «жизнью». Принятие идеи души, со своей стороны, подразумевает ответы на такие вопросы, как, например:

1) Какую природу и характеристики имеет душа?

2) Почему душа оказалась в материальном мире?

3) Где ее истинная обитель?

4) Как вернуться туда?

Справедливости ради следует сказать, что ни одна религиозная или философская концепция мира не обладает более завершенной системой ответов на поставленные вопросы, чем арийская. Возможно, в этом причина столь пристального внимания к ней со стороны великих мыслителей всех времен и народов.

Итак, в соответствии с арийской концепцией, если живое существо является духовной частичкой, которая и стремится в нас к вечности (потому что вечна), счастью (потому что блаженна) и знанию (потому что знание является ее неотъемлемой частью), значит должен существовать мир, в котором она обладала всем этим. Иначе откуда у нее эти стремления? И зачем природе наделять нас качествами, абсолютно неиспользуемыми в этом мире? Живое существо не может стремиться к чему-либо такому, о чем не имеет представления. Все, к чему мы стремимся, является доказательством того, что мы об этом знаем.

С другой стороны, если живое существо имеет духовную природу, то почему оно оказалось здесь? Ответ на этот вопрос заключается в тех стремлениях, которые оно пытается здесь реализовать. Как уже было сказано, духовная частица по своим характеристикам вечна, блаженна и полна знания. Такое утверждение, на первый взгляд, кажется противоречивым. Если душа вечна, то почему она пришла в этот временный мир, где вынуждена повиноваться незыблемому закону рождения и смерти? Здесь предлагается внимательно исследовать, что же стремится реализовать душа в материальном мире? Это стремление объясняет причину нашего появления в этом мире, которая стала для нас важнее, чем вечность.

Если быть внимательным, то можно заметить, что в материальном мире всем живым существам присуще стремление властвовать и наслаждаться. Наслаждаться для нас означает использовать все встречающиеся объекты (и одушевленные, и неодушевленные) для нашего удовольствия. На самом деле мы ни на мгновение не перестаем стремиться к наслаждениям. Властвовать для нас означает иметь возможность обязать всех (одушевленные и неодушевленные объекты) исполнять нашу волю. В этом случае наше отношение весьма интересно. Каждый из нас думает, что его образ мышления настолько совершенен, что подчиняясь ему, все могут быть счастливы (Фрейд назвал это «чувством своей значимости»).

Если мы будем внимательны, то заметим, что если не прилагаем никаких усилий (основанных на воспитании и правилах поведения), то спонтанно «излучаем» именно эти два настроения. Если мы пробуем здесь реализовать наше желание подчинить своей воле другие живые существа и использовать их для своих наслаждений, это означает, что в духовном мире у нас этой возможности не было. Это утверждение, на первый взгляд, также кажется противоречивым. Возникает вопрос: если у нас не было ни возможности наслаждаться, ни возможности властвовать, то откуда в нас это стремление? Ведь живое существо может стремиться только к тому, что видело или о чем имеет представление.