Реймонд Френц - В поисках христианской свободы

Сколько бы доказательств, аргументов из Писания и логических обоснований ни приводилось в этой книге, все они могут быть проигнорированы и отвергнуты людьми, которые за руководством и поиском истины обращаются к определенной религиозной структуре власти. Более того, подавляющее большинство Свидетелей Иеговы отвергнет все эти свидетельства и доказательства из Писания еще до того, как прочитает их — просто потому, что власть, которой они подчиняются, постановила, что они должны быть отвергнуты. В результате этого люди лишаются свободы самостоятельно удостовериться в правдивости или ложности, полезности или опасности этих сведений.

То же самое можно сказать обо всех лицах, которые доверили религиозному институту власти играть роль арбитра в вопросах того, что правильно, а что нет. Если они позволили власти решать за них, говорить за них и думать за них, то для взглядов, которые отличаются от тех, на которых настаивает власть, дорога будет закрыта, ведь «от власти защититься нечем». Власти не нужно ни перед кем держать ответ, не нужно опровергать предлагаемые свидетельства, не нужно даже знакомиться с ними, достаточно просто свысока «забраковать» их. Я считаю, что корень проблемы кроется в этом. Наше понимание многих вопросов будет очень ограниченным, если мы сначала не осознаем этой фундаментальной проблемы. По меньшей мере, мой личный опыт говорит мне об этом.

Самая высокая власть, на которую могут посягнуть люди — это власть говорить от Бога. Еще большей дерзостью является претендовать на звание единственного канала общения Бога с человечеством. Если бы людям действительно были предоставлены такие полномочия, то это бы свидетельствовало о потрясающем доверии со стороны Бога и требовало бы от несовершенных людей огромного смирения.

Пожалуй, в этой ситуации можно провести аналогию с царем, который поручает рабу донести до других его весть. Если вестник будет чрезмерно увлечен чувством собственной значимости и забудет о смирении, то он может посчитать позволительным добавить к вести свои поправки и «разъяснения», в то же время настаивая на принятии всех его слов как истинного повеления от царя. Он может проявлять возмущение, если люди станут подвергать сомнению те или иные из его сообщений. В попытках подавить всякие сомнения в правильности своих слов, он может взывать к авторитету царя и заявлять о полной царской поддержке.

Совсем не так будет вести себя подлинно смиренный вестник. Он приложит все усилия, чтобы царское постановление дошло без искажений. Он не будет проявлять неудовольствия, если люди попросят его предъявить доказательства правдивости его слов, он не станет критиковать тех, кто захочет удостовериться в том, что весть донесена в первоначальном виде, без искажений. Он не станет считать подобную проверку недостатком уважения к себе (простому рабу!), он примет ее и даже будет приветствовать ее как признак небезразличия и глубокого уважения слушателей к его господину, царю.

Организация Сторожевой башни постоянно подчеркивает, что ее весть имеет жизненноважное значение. Общество утверждает, что распространяемое им учение исходит от Бога, Всевышнего Господина всего человечества. Отвергнуть весть организации означает смерть. Некоторые другие религии занимают ту же позицию.

Несомненно, заявления такой важности нельзя принимать, не проверив. Чем выше притязания говорящего, тем с большей (а не меньшей) осторожностью и тщательностью мы должны проверять их. Простое уважение к Богу побуждает (и даже обязывает) нас убедиться, что слышимые нами слова действительно принадлежат Ему и не содержат искажений или повреждений. Чем глубже наше почтение к Богу, тем с большей искренностью мы будем проверять услышанное.

Я могу с определенностью засвидетельствовать, что Общество Сторожевой башни относится к взятой на себя роли единственного канала сообщения между Богом и землей со всей серьезностью. В 1954 году в Шотландии состоялось судебное слушание (ставшее известным как «Дело Уолша»), на котором прозвучали очень недвусмысленные заявления в отношении того, какая участь ждет несогласных с организацией. Дело касалось того, мог ли председательствующий надзиратель одного из шотландских собраний претендовать на официальный статус «служителя» в государстве. Я помню, как много лет назад мой дядя (ныне президент Общества Сторожевой башни) рассказывал мне о своих показаниях на суде, однако всю значимость тогдашних прений я понял только относительно недавно, после того, как ознакомился со стенографическими записями судебного заседания.