Сборник статей - Ответственность религии и науки в современном мире

См.: Кулькин А. М. Наука и образование в опасности // Свободная мысль – XXI, 2005, № 8. С. 129–146.

См.: Наумова Т. В. Нужна ли наука современной России? // Полигнозис, 1999, № 3.

См.: Тищенко П. Д. Био-власть в эпоху биотехнологий . М., 2001.

«Величайшая трагедия европейской духовности разыграна не актом самоотождествления науки с познанием, а узурпацией познания этой вот формой научности , где познание есть не исповедальный рассказ природы о самой себе, не язык самой природы, проговорившейся в человеческом восприятии и рассудке, а некая самоизолированность искусственно измышленного синтаксиса, рассматривающего природу с точки зрения « ответственного редактора » и редактирующего натуральную Библию в попрание всех « авторских » прав до той самой грани, за которой начинается вполне «рационалистический» феномен авторского самонеузнания» (Свасьян К. А. Становление европейской науки. Ереван , 1990. С. 305).

Кант И. Критика практического разума // Соч. в 6 томах. М., 1965. Т. 4. Ч. 1. С. 415.

Там же.

Merton R. К . The Institutional Imperatives of Science // Sociology of Science / Ed. B. Barnes. L.: Penguin Books, 1972. P. 65–79; Merton R. K . The Sociology of Science . Chicago: Chicago University Press, 1973. P. 267–278.

Здесь я могу лишь сослаться на известные положения кантовской этики.

Патнэм Х. Разум, истина и история . Гл. 3. Две философские перспективы. М., 2002, с. 70—102.

Хабермас Ю. Будущее человеческой природы . М.: Весь мир, 2002.

См.: Ф. Сухейль. Религиозный феномен и современная наука // Вопросы философии, 2000, № 2. С. 170.

Hick E. Evil and God of Love. London . 1975. P. 283–284.

Вышеславцев Б. П. Этика преображенного Эроса . М., 1994. С. 135.

Верховский С. Христианство // Православие в жизни. Нью-Йорк, 1953. С. 278.

Зеньковский В. В. Основы христианской философии . М., 1996. С. 52.

См. напр.: Гайденко П. П. Волюнативная метафизика и новоевропейская культура. В сб.: Три подхода к изучению культуры. М., 1997. С. 5–74; Катасонов В. Н. Интеллектуализм и волюнтаризм: религиозно-философский горизонт науки Нового времени. – В кн.: Философско-религиозные истоки науки. М., 1997. С. 142–177.

Когда 24 августа 410 г. Рим пал, тогдашний мир испытал потрясение, превосходящее всё, что когда-либо прежде выпадало на его долю. Император Запада Гонорий (395–423) не сумел договориться с готским вождем Аларихом (которого отцу Гонория, Феодосию I (379–395), удалось в свое время привлечь на службу Риму), и Аларих как бы в назидание за интриги и нарушение прежде данных обещаний решил взять Рим и отдать его на разграбление своим воинам (в 395 г. после смерти Феодосия I Римская империя распалась на Восточную и Западную, во главе которых стояли дети Феодосия Аркадий и Гонорий соответственно). Блаженный Иероним (+420), когда-то принявший крещение в Риме и бывший советником папы Дамаса I (366–384), а к тому времени составлявший толкование к Библии в своей келье в Вифлееме, сказал: «С гибелью Рима была обезглавлена Римская империя или, скорее, вся Вселенная». «Вселенная рухнула», – повторил он, когда, несколько лет спустя, до него дошли слухи об учиненной в городе резне. И лишь блаженный Августин, епископ Гиппонский (354–430), поднялся до уровня богословского осмысления этого события: «наше же жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все» (Флп 3, 20), – а потому мы должны не коснеть в привязанности к старому миру, но искать обновления во Христе («О Граде Божием»).

В 476 г. Одоакр, предводитель небольшого германского племени герулов, сместил послед него императора-подростка, который словно в насмешку, носил имя Ромула Августа, ото слав царские инсигнии восточному императору Зенону (474–491). Однако, по словам бл. Августина, сказанным им в одной из проповедей, «быть может, Рим умер лишь для того, чтобы не погибли римляне», – и уже по прошествии немногим более 20 лет король франков Хлодвиг I (481–511) своим обращением в христианство указал путь соединения того, что осталось от римского мира, с бьющей через край молодой силой варваров.