Коллектив авторов - Богословие красоты

Немецкий философ Лоренц Пунтель обсудил с большой теоретической ясностью отношение между философией и богословием в своих статьях Lorenz B. Puntel, „Das Verhдltnis von Philosophie und Theologie: Versuch einer grundsдtzlichen Klд-rung,“ in Vernunft des Glaubens: wissenschaftliche Theologie und kirchliche Lehre: Festschrift zum 60. Geburtstag von Wolfhart Pannenberg: mit einem bibliografischen Anhang , Hrsg. Jan Rohls & Gunther Wenz (Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1988); Idem, „Der Wahrheits-begriff in Philosophie und Theologie,“ Zeitschrift für Theologie und Kirche , no. 9 (1995). См. Также разделы 3.7.4 and 2.8.1 в Puntel & White, Being and God . Взгляды Пунтеля на этот вопрос можно рассматривать как плодотворное дополнение и теоретическое развитие идей Бальтазара; Пунтель зачастую рассуждает весьма сходным образом. Он видит богословие и философию как составляющие единой всеобъемлющей науки . Обе дисциплины взаимно предполагают друг друга; философия предоставляет исходные идеи, формальные орудия и язык для богословия, в то время как богословие – окончательное решение для философии: философское исследование абсолютного бытия не может быть завершено без методологического прорыва в историко-герменевтический поиск Бытия в истории, т. е. без религии (этот последний элемент – по-видимому, не так явно присутствующий у Бальтазара, хотя это, возможно, связано с условными определениями философии и богословия – дает третье веское основание для того, чтобы в конечном итоге перевернуть изречение Бальтазара). Эти дисциплины относятся друг к другу как целое (философия) к одной из ее неотъемлемых частей (богословие: Puntel, “Verhдltnis,” p. 36). Шиндлер, завершая обсуждение трансценденталий у Бальтазара, указывает, что аспект «риска», который влекут за собой трансценденталии для философского вопрошания о смысле бытия, и есть то, что Пунтель называет «методологическим прорывом»: «Всякий, кто открыт для смысла бытия, должен быть открыт для смысла истории.» Вот что пишет Шиндлер в заключение всего раздела на той же странице: «Парадокс трансценденталий в том, чтобы, посреди драматической вовлеченности человека в мирское, открыть бытие Богу, который является Богом единства, красоты, блага и истины, потому что Он есть Троица – иными словами, потому что он сам есть драма » (Schindler, Dramatic Structure of Truth , p. 421).

Balthasar, TL 1 , p. 15.

Ср. ibid., p. 29–30.

Ibid., p. 29. Именно это он сделал в этой книге. Ср. в особенности раздел «Истина, благо и красота», p. 216–225. Предвосхищая следующий раздел, добавлю, что это также «верно по аналогии» для Лиц Троицы.

См. раздел «Единство и взаимопроникновение» (Schindler, Dramatic Structure of Truth , p. 368–374). Использование этого термина Бальтазаром хорошо видно по многим пассажам в «Эпилоге» и TL 1 , p. 29.

Ср. тексты, процитированные в прим. 21. Дополнительный пример относительности трансценденталий можно найти в Idem, TL 2, p. 173–179. Здесь Бальтазар в значительной степени следует Бонавентуре, приписывая трансценденталии единство, благо и истина Троице, не вдаваясь в дискуссию о красоте.

Schindler, Dramatic Structure of Truth , p. 368.

Ibid., p. 373.

Balthasar, GL 1 , p. 19.

Idem, TL 1 , p. 137.

Ibid., p. 138.

Адриан Уолкер переводит Sinnbild в английской версии книги как «символ» (в отсутствие лучшего термина, как я полагаю). Это может вести к заблуждениям, поскольку подразумевает, что произведение искусства символизирует что-то еще (как мы привыкли думать о символах), в то время как Sinnbild в действительности указывает на «значение-образ», полный смыслом Gestalt , которым это произведение является само по себе.

Balthasar, TL 1 , p. 140–141.

Ibid., p. 141–142.

Ср. его замечания об истине в отношении к благу и красоте в первоначальном (1947) введении к ТЛ 1 (Ibid., p. 28–30).

Ibid., p. 142–143.

В «Эпилоге» понятие о красоте как о предмете благодати и дара, вызывающем изумление, приводит далее к акту благочестия, см. Idem, E , p. 66–67.

Idem, GL 1, p. 18.

Ibid., p. 17.

Idem, TL 1 , p. 224.

Г.У. фон Бальтазар, «Раскрытие музыкальной идеи. Опыт синтеза музыки», в Богословие и музыка. Три речи о Моцарте . М.: ББИ, 2006, с. 29.

Balthasar, TL 1 , p. 225.

Ibid., p. 223.

Balthasar, ТL 2 , p. 176–177.