Владислав Маевский: Афон и его судьба

Путь к Руссику – исторический путь, который много веков пролагался тысячами подвижников и богомольцев по склонам гор, расположенных уступами один над другим и покрытых прекрасной афонской растительностью. Здесь, на этих склонах, – буйное царство маслиничных деревьев, каштанов и другой густой и пахучей зелени, только изредка прерываемой небольшими лужайками. А за этими лужайками дорога опять идет всё вверх, пробегая то около живописно тянущихся в стороне построек Ксенофского скита и утопающих в зелени отдельных калив, то вдоль полуденным солнцем разогретых древесных стволов, за которыми блещет и искрится чудесный простор моря.

– А вот уже и Руссик! – сказал мой спутник, отец Илиодор, указывая на купола и постройки, окруженные каштановым лесом. – Великим почетом пользовался в старые годы этот славный монастырь у русских и сербских царей. Здесь ведь принял иноческий постриг от русских монахов и святой Савва, сербский просветитель и угодник Божий.

Обитель эта, как явствует из ее грамот и хрисовул, была еще в Средние века по общему согласию прота и всех монастырей афонских уступлена в вечное владение русским и с тех пор оставалась в их руках до своего запустения, т. е. до исхода XVII столетия. Тогда же, по свидетельству нашего знаменитого паломника пешехода Василия Барского, подверглась она горькой участи. Политические обстоятельства не позволяли ее поддерживать, как бывало прежде, из России, и она пришла в упадок.

С тех пор и до середины XIX века оставался в запустении на горе, в дремучем лесу Старый Руссик, обросший вековыми каштанами и дубами. Посреди его развалин возвышалась из зеленой чащи одиноко стоящая башня, где некогда постригся сербский царевич Растко, впоследствии святой Савва.

Но не забыты были на Святой Горе благодеяния и имя русское. В начале прошлого столетия господарь валахский князь Каллимахи по просьбе своего духовника, старца Саввы, решился обновить эту обитель Руссика, но уже не на старом ее месте, а на берегу моря, где была некогда монастырская арсана (пристань). Там он соорудил церковь с небольшой обителью. Но не успел устроить и ее благосостояние, потому что вскоре был казнен по проискам врагов своих у султана. А немного времени спустя скончался и духовник его Савва. Но сотрудник последнего, ревностный Герасим, остался во главе скудной общины, которую всеми средствами старался поддержать.

Помня, что некогда она была русская, и не ожидая никакой помощи от греков после их восстания, старец Герасим старался привлечь в нее русских. Сперва пригласил он из малороссийского скита Св. Илии благочестивого князя Аникиту Шихматова с несколькими иноками. Прошло несколько лет, и старец Герасим убедился на опыте, что без русских нельзя существовать обители Руссику, потому что от нищеты своей она впала в тяжкие долги. И чтобы поддержать начатое дело, он пригласил двух русских иноков, Павла и Иеронима, которые с немногими учениками уже несколько лет подвизались в одной из келлий, принадлежавших Ставроникитскому монастырю. Они отозвались на призыв, поселились у Герасима, и вскоре молва об их труженической жизни и денежные средства, которые получали они из России, привлекли многих их соотечественников в обитель Руссика. И уже в скором времени уплачены были все долги, начали созидаться новые строения и церковь Св. Митрофана, затем и обширные монашеские келлии.

Я с благоговением посмотрел на безмолвные и ярко освещенные полуденным солнцем стены Старого Руссика, простоявшие здесь столько веков и являвшиеся свидетелями событий, столь знаменательных для многих народов. Старый Руссик на Афоне – это подлинная колыбель здешнего русского монашества, первый молитвенный очаг тех русских иноков и подвижников, какие со всякими трудностями достигали Афона, пробираясь сюда с отдаленных просторов древней Руси. Именно здесь, в Старом Руссике, впервые зазвучала русская монашеская речь, и сюда же стали постепенно стекаться для духовных подвигов Божьи люди с берегов Волги, Тихого Дона и других бесчисленных рек нашей необъятной родины.

Русские поселились в Старом Руссике в очень далекое время, и с тех пор началась многовековая и славная история этой обители, долгое время тесно связанная с историей Сербии и ее королями. Красочное предание о факте, послужившем первопричиной этой исторической связи, хорошо известно русским людям, связавшим свою полную превратностей жизнь с братьями-сербами и их государством. Это предание о сербском царевиче Растке, сыне князя Стефана Неманича I, постригшемся в древнем русском монастыре Руссике в монашество против воли родителей и впоследствии сделавшемся первосвятителем сербским.