Наталья Дмитриева - Вино для волшебника

Наконец герольды, выпив еще по стаканчику гоголь-моголя, снова взялись за свои свитки и продолжили оглашение списка участников Турнира.

— Граф Берингер Орлонос, рыцарь из Подгории, всем известный своими геройскими подвигами!

— А вот и он, — добавил самый маленький герольд, указав на сверкающего рыцаря.

Тот слегка улыбнулся и раскланялся в ответ на приветственные крики. Может быть, на поле битвы его видели не так уж и часто, зато оружейники и ювелиры почитали графа как самого любимого клиента. Портные тоже не могли на него нахвалиться, но самыми горячими поклонниками Берингера были, конечно же, парфюмеры, и неудивительно — ведь граф за месяц использовал столько духов, помад, мыла и ароматических салфеток, сколько королевский двор не мог истратить за год. И сейчас вся площадь дружно выкрикивала: «Берингер, Берингер! За нашу Подгорию! Ура!»

— И последний участник Большого Рыцарского Турнира… отважный рыцарь Гильом из Подгории, прозванный Непобедимым, Неустрашимым и Неприрека…

Но герольдам не дали закончить. Площадь словно взорвалась от восторженных криков, в воздух взлетели шапки, шарфы и даже парики, а племянник городского живописца немедленно развернул плакат с портретом отважного рыцаря в полный рост и словами: «Вперед, Гильчик! Мы тебя любим!»

Не радовался один граф Берингер. Наоборот, в этот момент он стал похож на воздушный шарик, который внезапно проткнули иголкой, и даже его сверкающие золотые доспехи потускнели.

— Подумаешь! Нашли героя! Деревенщина неотесанная, тьфу… А вот я! Я! — от злости Берингер больно дернул своего коня за напомаженную гриву. — Что слушаешь?! Поехали домой, все равно больше ничего интересного не будет.

Вороной послушно развернулся, и тут же чуть было не кувыркнулся в фонтан вместе с хозяином. На глазах у всего Города надменный граф ткнулся лицом в завитую гриву, и его рот оказался полностью забит помадой и конским волосом. Разумеется, это происшествие не прибавило ему веселья, а всеобщий смех не улучшил настроения. Граф Берингер не умел смеяться над самим собой.

А в замке отважного рыцаря Гильома стояла тишина. Хозяин замка был единственным в Подгории человеком, кто ничего не знал о предстоящем Большом Рыцарском Турнире. Он не слышал, как герольды, не щадя голосов, громко выкрикивали его имя. Ни на площади, ни в любимой пивной «Болтливая сорока», ни вообще в Городе отважного рыцаря не было.

Это утро Гиль решил провести в тишине и покое, а заодно закончить вышивку настенного коврика. В свободное от подвигов время он очень любил повышивать крестиком и считал себя специалистом в этом деле. Любопытное солнце, примечающее всех и все, увидело Гильома, одетого по-домашнему: в пестрый халат и тапочки, с изящными пяльцами в одной руке и корзинкой с нитками в другой. Отважный рыцарь ходил вокруг своего замка, явно кого-то разыскивая.

— А ну, вылезай! — кричал он, грозя пяльцами. — Вылезай немедленно! Ты же знаешь, я не могу вышивать портрет коня без коня! Я все равно тебя найду! Лучше выходи сам, по-хорошему!

В зарослях подсолнухов на полянке перед замком что-то завозилось, оттуда на мгновение выглянула настороженная рыжая конская морда и тут же спряталась обратно. Гиль быстро обернулся, но ничего не заметил.

— Викинг…

Нет ответа.

— Викинг, ты где?

Тишина. Слышно, как из подсолнухов с шорохом сыплются созревшие семечки… Отважный рыцарь вздохнул и пошел искать дальше. Через минуту заросли осторожно раздвинулись, из них на цыпочках вышел огромный рыжий конь, огляделся, смахнул хвостом налипшие лепестки и плюхнулся на травку.

— Ага! Попался!

Из-за угла вылетела корзина, а следом за ней Гильом в развевающемся халате. Рыжий конь подскочил на три метра в воздух и попытался удрать, но было поздно.

— Я же обещал тебя найти, — сказал ему довольный рыцарь. — Я всегда выполняю свои обещания, ты же знаешь. Так, теперь становись вот здесь, передние копыта вверх… И левое заднее тоже. Так, хорошо… Стой спокойно! Дергаешься, как будто тебя щекочут!

Викинг покорно принял указанную позу, но не выдержал и закачался.

— Хозяин, я не могу! У меня ноги затекают и шею ломит. Я боевой конь, а не натурщица! Вышивай кого-нибудь другого, я не хочу, чтобы меня увидели в такой нелепой позе…

— Прекрасная поза! — успокоил его отважный рыцарь, вдевая нитку в иголку. — Очень героическая! Только копыто чуть-чуть подними… А голову чуть-чуть наклони… Взгляд решительней… Вот так! И хватит ныть! Я должен закончить свой гобелен, а там в центре как раз не хватает яркого пятна.