Лион Измайлов: Дорогие мои

– Меня Света зовут.

– Неважно. Важно, что имя Галя вам очень идет. Она уходит вся в слезах. Радикулит прошел, я сажусь за очередной том своего собрания сочинений.

Надо, обязательно надо встречаться с народом. Это дает… Много чего дает.

Теперь я могу написать целую повесть о Гале и Свете.

Это всё мои фантазии. Просто Света пожала мне руку и сказала:

– Пока.

Но очень многозначительно на меня посмотрела.

А ещё в селе Ивановском можно ловить рыбу. Прямо в селе, в пруду, подъемником. Сетка такая на шесте. И будут проходить мимо пруда сытые коровы. Будет на них громогласно орать пастух.

Будут плыть по этому пруду две сестрички в очках – Ирка и Танька.

И Танька – шестилетний карапуз, открыв рот, будет любопытно смотреть на нас, а воды бояться не будет.

Выскочит на берег и притащит нам нашу сумку, в которой вы догадываетесь что.

Будет ещё заезжий москвич рассказывать нам, как он вкалывал, чтобы купить машину. А потом я уеду, субботним солнечным утром. Провожать меня поедет Мочалов, потому что как же меня отпустить одного по этим дорогам.

А Александра Васильевна с вечной болью за своего баламута-сына с Галей и Киркой будут стоять у моста и махать мне руками.

А я буду шептать на всю Ивановскую:

– До свидания, деревня. Мне здесь, у тебя, было хорошо. Я снова хочу сюда приехать.

Догонит нас на дороге дядя Витя с молодым председателем. Попросят привезти фильтр от «Жигулей», и теперь уже точно надо будет сюда снова приехать. Но приехать не придется.