Ольга Боочи: Лучший друг Светы

А уж эти сочувственные взгляды… Ей показалось, что даже сам Серёга пару раз посмотрел на неё как-то виновато. Как будто он не перед всеми здесь виноват в том, что его жена с ними едет. И всё это Свете снова не понравилось. И она, чтобы отвлечься, открыла вторую банку пива.

Вероятно, эта нервозность, а так же вторая банка, и стали всему причиной. Свету, когда она нервничала, часто тянуло на подвиги.

Электричка прибыла к конечной станции, и они стояли на платформе, увешанные рюкзаками, когда Надя, и без того единственная, кто был без вещей, оповестила всех, что потеряла зонтик. Света чуть не села на землю от смеха. Зонтик! Она бы еще фен с собой в поход взяла!

- Сереж? - проныла Надя жалобно.

- И что ты хочешь, что б я сделал? – недовольно проворчал Серёга.

Света невольно прыснула, и Серёга снова посмотрел на неё как-то виновато.

- Он в вагоне, наверное, - сказала Надя.

– И? - Серёга боязливо покосился в конец платформы. - Я бежать за ним должен?

- Электричка еще стоит.

- Я че, дурак что ли?… - вздохнул он.

- А что, мне идти?! – прошипела Надя.

Серёга пожал плечами.

- Ну забыла и забыла…

- Да?! – голос Нади стал выше и истерично завибрировал, и Света почувствовала, как даже у неё от страха трясутся поджилки.

Надя вдруг обернулась к Руслану и соорудила на лице оскал. Типа улыбнулась.

- Руслан, может, ты сходишь? – попросила она.

Руслан был мирный и вежливый парень, но тоже оказался не дурак.

- А если двери захлопнутся? Я это… в Москву уеду, - заулыбался он.

И тут Света не выдержала, словно дёрнул её кто-то.

- Ой, господи, какие вы, парни, сыкуны! – воскликнула она.

Она скинула рюкзак на руки опешившего Серёги и рванула к вагону.

- Какой он хоть у тебя? – бросила она Наде через плечо. - Розовый?

Надя смотрела на неё, разинув рот. «Что бы она сделала, если бы я вернулась к ней с зонтом? – уже потом думала Света. – Подарила бы мне надушенный платок? Стала бы наконец со мной разговаривать? Угостила бы хлебными палочками?»

Ещё по пути к вагону у Светы мелькнула мысль, что это не подвиг, а форменная глупость, но движение было не остановить. Света влетела в вагон. Внутри было пусто и грязно, зонтик валялся под лавкой. Не розовый, но близко – цвета фуксии. Света не знала, какого фуксия цвета, но подумала, что как раз такого.

Она нырнула под лавку, открытой ладонью, как эстафетную палочку, схватила зонт и рванула к тамбуру.

Поезд качнулся. Света чуть не пропахала носом пол, но удержалась на ногах и выскочила в тамбур в тот момент, когда двери с грохотом захлопнулись. Электричка дернулась и поехала. Мимо проплыли ошарашенные физиономии её друзей, злое лицо Прекрасной Дамы и ухмыляющаяся Пашкина рожа, а потом как на слайдах в обратном порядке замелькали деревья, кусты и дома. Мимо плыли, увеличивая скорость, зоны отчуждения с рельсами и пыльными сорными травами, а затем потянулись поля.

Света схватилась за стоп-кран, изо всех сил дёрнула его. И замерла. Поезд, отчаянно скрипя и рассыпая искры из-под колес, встал. Пару секунд она ждала, что двери сейчас распахнутся, и уже чувствовала близость свободы. Но двери не открылись, вместо этого из переговорного устройства, сквозь шумы и хрипы, послышался злобный мат машиниста, и электричка, не открывая дверей, тронулась снова. Оставалось считать километры и пролетающие полустанки.

Света чувствовала себя дурой.

Казалось, электричка не остановится никогда, мелькали платформы, но электричка неслась дальше, обратно к Москве. Наконец, когда смысла в этом уже не было, состав начал сбавлять ход. Двери распахнулись, и Света вышла.

Электричка за спиной захлопнула двери, тронулась, и вскоре обнажила пустые рельсы. За рельсами начинались поля отчуждения с замершими кое-где грузовыми составами. Вскоре и дрожание в рельсах прекратилось, стало слышно, как поют птицы.

Платформа была пуста. Кое-какие строения на ней были, но это был не вокзал, лишь жалкое его подобие. Солнце уже цепляло боком горизонт, и километровые тени растянулись по земле.

Звякнул телефон. Сообщение от Серёжки звучало очень бодро. «Езжай в Москву», - прочитала Света и неожиданно для себя обиделась. Они сто лет были друганами, и ей никогда не приходило в голову обижаться, что он, к примеру, сроду не провожал её до дома. Или ещё из-за какой-нибудь подобной ерунды. Серёга часто косел ещё больше Светы, и это его порой приходилось куда-то провожать, волочить на себе и сажать в поезд метро или на автобус. Да и вообще, Света могла доехать до дома ничуть не хуже любого другого.