Лика Свободина - Девочка с ключом на шее. Мы родом из 80-х

Сургут, конец 70-ых. Новый многоэтажный дом на улице Дружбы, каких было много в те годы в бурно застраивавшемся городе.

Квартира на четвертом этаже. В большую светлую комнату входит молодая женщина. У нее длинные черные локоны и сияющие глаза. Ей 22 года. Она выросла на другом конце света, но из-за работы мужа ей пришлось переехать в этот город среди сибирской тайги и смириться с тем, что полгода тут – зима, темнота и морозы.

На ковре лежит маленькая девочка, ее дочка, обложившись книжками с картинками. Рядом с ней сидит большая немецкая кукла – блондинка по имени Кристина – страшный дефицит в то время, но в Сибири такое «достать» было можно. Из-за суровых погодных условий людей мотивировали хорошими книгами, «дефицитом» и апельсинами.

Кукла ростом с девочку, и девочка уверена, что это ее подружка. Она читает книги своей кукле, как ей читает мама. Это любимое занятие мамы с дочкой: все долгие сибирские зимы они запоем читают, забравшись на диван с ногами и захватив с собой мандаринов.

Мама включает музыку, берет за руки свою маленькую дочку, и они начинают кружиться в танце.

Из глубин бобинного магнитофона льется голос Джо Дассена. Шакатака. ABBA, следом – Boney M. Африк Симон со своей веселой «Кукареллой». Мама и девочка танцуют, смеются и не могут отвести друг с друга глаз: они друг для друга – целый мир. Они счастливы, как могут быть счастливы люди, у которых все хорошо, всегда легко на сердце, все их любимые живы и здоровы, и им незнакома боль потерь…Они еще они не знают о том, что их ждет впереди, и просто предаются своему безмятежному счастью.

Начало мая, солнечный день, конец бесконечной зиме, окна раскрыты нараспашку – пожалуй, впервые с прошлого года. Пахнет весной, молодой листвой, ветер раздувает воздушный тюль на окнах. Лучи солнца выхватывают золотые буквы на корешках книг в библиотеке, скользят по стоящему в стеклянном шкафу чешскому хрусталю и японскому фарфору – атрибутам достатка.

Семья хоть и молодая, но обеспеченная: папа, талантливый инженер, работает, не покладая рук, чтобы его любимые девочки ни в чем не нуждались. Скоро он приедет на обед, суп для него уже готов.

По квартире разливается изумительный запах свежей выпечки и корицы. Мама идет на кухню – посмотреть, не пора ли доставать из духовки яблочный пирог.

Девочка возвращается к Кристине – надо читать дальше, подружка ждет.

На подоконнике сушатся милые крошечные унты с вышивкой – сапожки ручной работы из натурального меха, которые привезли девочке откуда-то из далекой тундры ханты (или манси), друзья папы.

Девочка накануне прошлась в них по луже, и их надо просушить перед там, как мама уберет их в шкаф до следующей зимы, которая, к сожалению, наступит слишком быстро.

Стоящие на окне унты привлекли внимание девочки и она решила посмотреть, что они делают в таком необычном месте.

Она подтянула к окну свой маленький деревянный стул с мышонком на спинке и, встав на батарею, с трудом, но забралась на широкий подоконник с фиалками.

– Интересно, а что будет, если бросить унты вниз? – неожиданно щелкает мысль в бедовой девочкиной голове, и она осуществляет свою идею, забросив подальше сначала один, а потом второй сапожок. Девочка высовывается из окна еще больше, чтобы посмотреть на результаты своего эксперимента. Один упал в лужу, другой – на газон между пробивающимися стрелками нарциссов.

Девочка лежит животом на подоконнике, ее ноги висят в воздухе. Она держится за жестяной наружный подоконник, свесившись вниз. Ее едва видно из комнаты: она разглядывает сброшенные вниз унты.

В этот момент, повиновавшись какому-то внутреннему зову, в комнату зашла мама. И застыла в ужасе, глядя, как ее дочка висит в воздухе почти по пояс – как в кошмарном сне.

Первым порывом было окликнуть девочку, но она вовремя сообразила, что от звука голоса или малейшего движения она обернется, вздрогнет и сорвется вниз.

Затаив дыхание, на цыпочках мама начала красться к окну, как в замедленном кадре глядя на то, как девочкина голова наклоняется все ниже, а пятки поднимаются все выше. Маленькая детская ручка соскальзывает с жестяного подоконника. Еще доля секунды – и она отпустит вторую.

Последние два шага, отделявшие маму от окна, казались ей вечностью. Она успела ухватить дочку за пухлые ножки за долю секунды до неминуемого падения с четвертого этажа вниз головой.