Юлия Крынская - (Не)Чаянная дочь для магната

В подмёрзших лужах отражается красными огоньками яркая вывеска «Цирковой госпиталь». Ещё у меня есть любимая работа!

– Пройдёмте в смотровую, – я поворачиваюсь к посетителям, стараясь сосредоточить взгляд на обезьяне. – Или парень буйный?

– Сейчас буйный, – кивает Фрол, нагло разглядывая меня. – А так Мо – чистый ангел.

– Премедикацию нормально переносит? Делали раньше?

– Делали, – встревает в разговор второй мужчина.

Он достаёт из кармана кожаной куртки сложенные пополам бумаги и протягивает мне. То, что мужчина не удосужился встать, я списываю на его нежелание беспокоить обезьяну. Я подхожу к ним, аккуратно ступая среди осколков. У Моцарта оказывается весьма пухлая ветеринарная история. Весит детинушка восемьдесят килограмм и топчет землю уже девять лет.

– Я не встречал вас раньше? – Фрол ссаживает Моцарта с колен и, поднявшись с дивана, горой мышц, проступающих под тонким свитером, нависает надо мной.

Красивый гад! С годами стал только лучше. Фрол обнажает белоснежные зубы в обворожительной улыбке, любезно ожидая моего ответа. В памяти всплывает завтрашний поход к стоматологу, грозящий ударить по моему скромному бюджету.

– Нет! – я изучаю свои красные мокасины, пряча глаза.

Прищуренный взгляд из-под чёрных ресниц вновь скользит по мне. Мне всё больше нравится масочный режим.

– Нет! – повторяю я и, повернувшись к Фролу спиной, дезертирую в смотровую.

Тщательно, будто хочу содрать кожу, мою руки с антисептиком. Какое тепло идёт от Фрола! Его дыхание с ароматом мяты перебило в момент все другие запахи. Я набираю в шприц препарат и возвращаюсь в коридор. Моцарт уже сидит на коленях у друга Фрола, а он сам, облокотившись на стойку регистрации, переписывается в телефоне.

Игла легко входит в плечо, Моцарт даже не морщится. Из кабинета со шваброй и совком выходит Люська:

– Уснула вроде. До чего девуля славная растёт!

Я испуганно смотрю на Фрола и на экран его телефона. Он рассматривает фото двух девиц в бикини. Нет, такой папа нам не нужен. Да и мы с Марусей ему тоже не сдались.

– Жду вас через пять минут! – На дрожащих ногах я иду к дверям операционной.

– И всё-таки я вас где-то видел, – раздаётся мне вслед, – и я вспомню где…

***

Фрол

Борзянки объелась! Выставила меня из кабинета, как судья на скамейку запасных! В затылок я ей дышу видите ли! А Коляна оставила. Непонятно в чём душа держится, а гонора хоть отбавляй… Опачки! Похоже, свет рубанули.

– Как вы тут? – просовываю голову в дверь.

Зрелище то ещё благодаря подсветке телефонного фонарика Коляна. Над бедолагой Мо, будто два инопланетянина склонились.

– Я же просила не входить! – вскидывается докторица. Луч фонаря, надетого поверх её шапочки, бьёт мне по глазам. Закрываю их ладонью.

– Всё в порядке! Старый фонд. Мы уже привыкли работать в условиях шахты, – оборачивается девица, чуть не отхреначившая нас шваброй за разбитую витрину. Теперь её светильник лупит мне в лицо. Что за лампы у них там стоят?

– Люська, сюда свети! – одёргивает её маленькая вредина.

Чёртов масочный режим! Одни глазюки, и те прячет. Ну и ладно! Что ж тут так воняет? А! Мы какую-то гремучую смесь кокнули. Толкаюсь в другую дверь. Здесь хоть есть чем дышать, но темно. Окна во двор что ли? Включаю фонарик. Два письменных стола с мониторами и лотками для бумаг, стеклянные шкафчики с лекарствами, диван со сбитым в кучу одеялом. Завалился бы спать с удовольствием. Вторую ночь не спать уже силы не те. Хоть посижу с закрытыми глазами. Плюхаюсь на диван. Скрипит, будто на нём… Танцевали. Кладу голову на спинку и вздрагиваю от шороха под боком.

– Ты кто? Дед Мороз? – из-под одеяла выбирается девчушка лет пяти и смотрит на меня с неподдельным удивлением.

– Д-да, – неуверенно выдавливаю из себя.

Лучше побуду немного Дедом Морозом, чем напугаю такую кроху. Я вообще не умею разговаривать с детьми, пока Бог миловал от потомства. Правда некоторые настырные особы пытаются меня обвинить в отцовстве. Не далее, как на той неделе вписался в ток-шоу «Тест на ДНК». Мадам одна, потусила у меня пару лет назад с месяцок, а теперь ребёнка на меня повесить решила. Ха. Сейчас.

– А я думала ты с белой бородой и в красной шубе, – девчонка выбирается из-под одеяла и подползает ко мне. – А ты в свитере и с чёрными щетинками. Молодой какой-то.

– Свитер красный у меня, – неожиданно для себя, включаюсь я в игру.

Она тёплой ладошкой касается моей щеки и улыбается: