Юлия Крынская - Берег. Территория любви

Cras amet, qui numquam amavit quique amavit cras amet. 1 1 Cras amet, qui numquam amavit quique amavit cras amet (Лат.) – Завтра полюбит не любивший ни разу, и разлюбивший завтра снова полюбит.

"Мерседес" мчался по залитому дождём пустынному шоссе, оставляя позади укрытый чёрными тучами Питер. Дворники едва справлялись с водой на лобовом стекле, а боковой ветер так и норовил сдуть автомобиль с трассы.

«Я погибла! Вот и сходила замуж! Лучше бы кота завела», – Юля кулаком вытерла слезы и вновь вцепилась в руль, как в спасательный круг. С тревогой она взглянула в зеркало заднего вида, но дорога по-прежнему пустовала.

Грохотавшую из динамиков песню английской рок-группы оборвал на полуслове экстренный выпуск новостей:

– …штормовое предупреждение. МЧС сообщает, что над Петербургом усиливается…

– Да хоть потоп! – Юля выключила радио и коснулась пальцами щеки: половина лица опухла. Воспоминания о незадавшемся утре захлестнули ее.

***

– Свадьбы завтра не будет! – прошептала она на рассвете, проснувшись в огромной постели, и отодвинулась от Сергея. Пасмурное небо и монотонный плеск свинцовых волн Невы за панорамным окном минорным аккордом вторглись в день, не суливший ничего кроме постылой предсвадебной суеты. Юля обвела взглядом просторную комнату, начисто лишенную домашнего уюта. Она скорее напоминала покои в Зимнем дворце, расположенном неподалеку. Синие обои с золотыми пальмами, дубовая кровать с резной тяжелой спинкой, старинный камин из белоснежной плитки с рельефными головками хорошеньких девушек. Только проезжающие за окном машины, телевизор и монотонно вращающий лопастями вентилятор в углу напоминали о том, что на дворе двадцатый век. Несмотря на приоткрытое окно было душно и безумно хотелось пить. Юля глянула на недопитое французское шампанское, но оно не вызвало ничего кроме горьких воспоминаний. Она немного перебрала вчера, стараясь преодолеть отвращение к мужчинам, вспыхнувшее этой ночью с новой силой в ее душе. В тяжелых бронзовых подсвечниках оплывшие свечи напомнили Юле, с какой тоской она сегодня смотрела на их огонь, когда Сергей обвивался вокруг нее иероглифовым питоном. Он покрывал ее тело поцелуями и нашептывал подробности грядущей брачной ночи. Пот с кончика его носа противно капал на лицо, когда он настойчиво раздвигал Юлины губы языком. Ей хотелось сбежать из постели, и она то считала завитки на барельефе потолка, то представляла, как огонь свечи перекинется на кровать, и ее мучения закончатся. Теперь Юля убедилась, что женский оргазм – это когда мужчина отворачивается к стене и засыпает.

Внушительные, живописные мазки сочных красок отделили небо от земли на добротной копии картины Ван Гога «Звездная ночь», висевшей напротив в тяжелой раме. Юля внезапно узнала себя в сонном городке, потерявшем связь с луной, звездами, далеким и манящим млечным путем. Ей давно пора проснуться, или она окажется в золотой клетке, откуда уже не уйти. Веки предательски потяжелели и сомкнулись, но тут рука Сергея плюхнулась Юле на грудь и сжала ее. Смуглый, со взглядом, чернее самых андалузских глаз, и телом, испещренном татуировками как у жреца с тихоокеанских островов, Сергей, несмотря на свою плескавшую через край сексуальность, опротивел Юле после сегодняшней ночи до дрожи. Волнующий голос казался теперь вкрадчивым, элегантность в одежде – павлиньей вычурностью, мужская напористость – пугающей агрессией.

Юля выбралась из-под тяжелой руки жениха, пнула, вставая, пустую бутылку от шампанского, чертыхнулась шепотом и прошла в ванную. Казалось, что ее кожа пропиталась с ног до головы чужим потом. Под прохладными струями воды Юля с остервенением оттирала тело мочалкой из луфы, обильно политой гелем с ароматом грейпфрута. Наконец, она выключила воду, замоталась в полотенце и на цыпочках прошла на кухню. Голова кружилась, словно Юля проплясала всю ночь на балу у сатаны. Она впервые осталась у Сергея и не знала, где и что лежит, но все оказалось просто: турка отливала нарядным медным боком на плите, а кофе обнаружился в морозилке. Вспыхнул синий огонек горелки, и вскоре благоуханный аромат дымящегося напитка приятно защекотал в носу. Юля вернулась в комнату, закуталась в клетчатый мериносовый плед и устроилась с чашкой в кресле у окна. С востока надвигались темные грозовые тучи, обещая ураган. Юля взглянула на мирно сопящего Сергея.