– Да, моя. Я мираб 1 1 Мираб – водный староста в Средней Азии
! – гордо сказал толстяк.
– Горшечник делает своими руками посуду, – взялся рассуждать старик, затыкая очередную наполненную им тыкву пробкой, – и продает ее. Земледелец растит рожь и овес; кузнец делает ножи, серпы, подковы. Пекарь готовит хлеб. О мираб, неужели эту реку сделал ты?
– Что ты несешь, старый дурак?! – взбеленился толстяк на том берегу. Он затопал ногами и замахал над головой кулаками, но путник не испугался: чтобы перебраться на другой берег, толстяку понадобилось бы сначала спуститься по течению, а затем перейти ее по скользким камням. – Это моя река, моя земля. Плати сейчас же!
– Ай-яй, – сокрушенно покачал головой старик, подвешивая тыквы с водой к спине ишака, – смотри, лопоухий, какой жадный человек: выпить – не выпьет, и другим напиться не даст.
Ишак, вдосталь напившись вкусной горной воды, поднял голову и уставился на беснующегося от бессилия мираба.
– Ах ты, вор, гнусный проходимец! – никак не унимался тот. – Плати сей же час, иначе я пожалуюсь на тебя кази.
– Э, да будет тебе, уважаемый, – только и махнул рукой старик, взбираясь на спину ишака. – Я взял у тебя немного воды взаймы, а ты раскричался, будто я погрузил на ишака весь твой неубывный товар.
– Как – взаймы? – опешил толстяк, и щеки его недоуменно обвисли. – Что значит, взаймы? Ты чего плетешь? Деньги, давай деньги!
– Да ты никак спятил, торговец свежестью, – сокрушенно покачал головой старик. – Виданное ли дело, чтобы за взятое взаймы платили деньги, если долг может быть возвращен с лихвой тем же товаром?
– Каким еще товаром?
– Я у тебя взял воду, так?
– Так, – подумав, согласился мираб.
– Ну вот, я тебе завтра обязуюсь ее вернуть. Даже сторицей.
– Это как? – наморщил лоб толстяк.
– Странный ты человек, – пожал плечами старик. – Разве ты не знаешь, как возвращают выпитое?
– Ах ты, грязный старикашка! – задохнулся от подобной невиданной наглости толстяк и затряс щеками. – Вот я тебе… Я тебе… – он забегал вдоль берега, не решаясь ступить в ледяную воду. – Я до тебя доберусь.
– Вот глупый человек, – усмехнулся старик. – Я же обещал тебе вернуть воду завтра – значит, верну. К чему так волноваться? Или ты не веришь слову ходжи Насреддина?
– На… На… – у бедного мираба отнялся язык, а глаза его округлились, немного недотянув в размерах до куриных яиц.
Если бы средь ясного неба грянул гром, и тогда мираб не был так поражен. Как и очень многие, он был порядком наслышан о Насреддине и его проделках, а уж когда прослышал о появлении где-то поблизости веселого мудреца, грозы богачей и притеснителей простого работного люда, то молился Аллаху денно и нощно, чтобы тот не допустил появления закоренелого нечестивца в их селении. Но надежды мираба не оправдались.
– На… – еще раз плямкнул мираб губами, вновь не в силах выговорить до конца страшное имя, которое он ставил в один ряд с именем шайтана, как ослабевшие ноги его подкосились. Правая нога вдруг оскользнулась на поросших водорослями камнях, и мираб, коротко вскрикнув, рухнул в воду.
Ледяная вода, будто кипятком, ошпарила мираба. Хватая разинутым ртом воздух, он одурело захлопал руками по воде, с третьей попытки ухватившись толстыми пальцами за каменный уступок. Но воздеть свое грузное тело оказалось делом нелегким, потому как к немалому весу самого тела прибавился еще и вес набухшего водой халата. Да неистовый горный поток, словно мстя мирабу, хватал его за халат и все порывался закрутить и отбросить прочь от берега.
– Ай-яй, – покивал старик, наблюдая за тщетными попытками мираба выбраться на берег. – Видишь, лопоухий, что бывает с людьми от жадности. Уважаемый, может тебе нужна помощь? – крикнул он плещущемуся в воде мирабу.
– Нет! Я сам! – испуганно выкрикнул тот, внезапно обнаружив в себе невиданные доселе силы. Их вполне достало, чтобы мираб едва ли не пулей выскочил на берег.
Вид его был жалок. Мокрый, словно кошка, попавшая под ливень, стоял он у топчана, оглядывая себя и брезгливо сдирая пальцами налипшие на его халат и лысину водоросли. Новая чалма мираба давно уплыла вниз по течению, и искать ее не было никакого смысла.
– Знаешь, я подумал, почему бы мне и вправду не заплатить тебе за воду, – задумчиво произнес ходжа Насреддин, щелкнув пальцами по бородке. – Возможно, ты был прав, и я поступил с тобой несправедливо. К тому же ты по моей вине потерпел убытки.
Читать дальше