Лион Измайлов - Засланцы

Я даже не успел договорить, как он бросился на меня. Но я не зря полгода занимался с чемпионом мира.

Я сделал подсечку, и он стал падать. Как и они меня когда-то, я ударил его, падающего. Он попытался вскочить, но я продолжал бить его. Не могу сказать, что мне легко было его побить. Нет, несколько раз он мне всё-таки врезал. Но я всё-таки его одолел. Наверное, он был не самый крепкий из их троицы.

– Всё, – прохрипел он, – хватит.

– Нет, не хватит, – зло сказал я.

Он закрыл голову руками, и я не смог его больше ударить.

А тех двоих я видеть уже не хотел. Я понимал, что Сёмин им все расскажет, и они будут опасаться, и даже ходить с оружием.

Я поговорил со своим знакомым из МВД. Знакомый проверил их обоих. Они втроём гоняли краденые машины. Где-то в Германии их воровали или продавали, а потом, уже после того, как они переходили за границу, хозяева заявляли об угоне. И где же их было потом искать?

Мой человек из нашей охраны пришёл к этим двоим мерзавцам и заказал им чёрный «мерседес» не старше трёх лет, желательно шестисотый. Через месяц они его пригнали. Мой человек из МВД пробил его. «Мерседес» оказался краденый, причём не в Германии, а в Москве.

Охранник на мои деньги купил этот мерс, а эмвэдэшник сообщил хозяину, где этот «мерседес».

Владелец мерса оказался человеком крутым.

Мы не успели забрать машину, потеряв на этом десять тысяч долларов аванса. Мой охранник, который приехал забирать машину, рассказал, что весь гараж был полностью разрушен, машины, которыми торговали негодяи, были увезены, а сами они с тяжёлыми травмами оказались в больнице.

Так что Сёмину ещё крупно повезло, его почему-то не было в гараже.

Можно было успокоиться, но я вошёл во вкус. Я стал вспоминать остальные обиды. Первой на очереди была Галка.

Что ж тут можно было придумать? Не имея никакого чёткого плана, я позвонил той самой модельке, знакомой Галки.

Мы встретились с Ирой в кафе «Пушкин». Ира как раз была на перепутье. Модельный бизнес не сильно обеспечивал, а предыдущий крендель куда-то делся.

Я взял отпуск на неделю, и мы с ней отправились, куда бы вы думали? Правильно, в Париж. Париж, он сближает. Вот мы с Ирой и сближались. Мы шли по улице и увидели кафе. Оно мне приглянулось. Видно было, что кафе старинное, неподалеку от Гранд-опера. Мы сели за столик, французского ни я, ни Ира не знали, а официант английского и знать не хотел.

За соседним столиком семейная пара поглощала какое-то блюдо, что-то вроде паштета, усыпанного зеленью, не в смысле долларов, а в смысле травы. Я показал официанту и сказал: «The same». Это он понял и принёс наш паштет. Ничего вкуснее я не ел ни до, ни после. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, у меня ощущение той вкусности.

Через пару дней, когда нам надоело ничего не понимать в Париже, мы наняли гида, армянина, проживающего в Париже. После прогулки по Сене он загадочно произнес: «А сейчас я вас отвезу на обед в самое старинное кафе Парижа».

И привез нас именно в то кафе, где мы пробовали, да нет, что там пробовали, просто лопали паштет.

На этот раз по заказу нашего гида нам подали огромное блюдо морепродуктов: креветки, мидии, ракушки и что-то ещё. Мы объелись в том числе и улиток, и я так до сих пор и не знаю, как называлось то паштетное блюдо. И никогда не смогу его заказать снова. И это прекрасно.

По возвращении из Парижа я попросил Иру, не выдавая меня, пригласить Галку и её гражданского мужа ко мне в гости. Ира не сразу, но всё же на эту авантюру согласилась.

Не могу сказать, что я не нервничал. Нет, трясло меня, но я продолжал своё черное дело.

Они пришли ко мне втроём. Галка увидела меня, жутко разозлилась, но деваться было уже некуда.

Мы сели ужинать. Я посмотрел на Галку – она по-прежнему была красива. Но куда всё делось?

Где те милые моему сердцу черты, которые я столько раз вспоминал и которые я когда-то так любил? Лицо её было мне совсем чужим, и я даже видел в нём какие-то недостатки. Выражение было совсем иное, более взрослое и даже, я бы сказал, бывалое.

Я даже и волноваться перестал, хотя, когда она только входила в квартиру, моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. А потом, когда она познакомила меня со своим парнем, я успокоился.

Я даже вспомнил его, я не видел его никогда, но по её рассказам вспомнил. Она мне рассказывала, что он занимался какими-то криминальными делами и всё хотел приобщить её к своему нелёгкому, но опасному делу. Но она не поддалась. Она мне рассказывала, что он очень любил её. И ей он нравился. Из всех прежних она вспоминала только его. Вспоминала, как просыпалась утром, а на подушке лежал цветок. Он-то в это время был на своей ночной работе. Потом он внезапно пропал.