Хендрик Грун - Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

На пятницу, тринадцатое число, я забронировал места для восьми человек на площадке для гольфа. Надеюсь, погода будет такая же хорошая, как сегодня, тогда вылазка наверняка будет удачной. Я не совсем уверен, что сделал правильный выбор. Гольф, конечно, подходит для пожилых, но, увы, не всякий пожилой человек подходит для гольфа. Отыграть назад я не могу, ведь за все уже уплачено.

В половине первого ночи мне пришлось отвезти сильно поддатого Эверта в инвалидном кресле в его квартиру. Сам я тоже не слишком хорошо держался на ногах. Эверт предпочел бы остаться ночевать и «еще немного выпить на сон грядущий». Эта идея не встретила моего одобрения. В коридоре он во весь голос распевал: «Земля надежды и славы».

Сегодня с утра жду вызова на ковер по поводу нарушения режима тишины. Впрочем, день рождения получился веселый. У меня осталось на два дня еды и на два месяца выпивки. Пока что я умерен в пище и питье.

План организовать путешествие для нашего клуба немного расплывчат. До будущей весны предстоит серьезно поработать. Чтобы принять участие в путешествии, нужно прежде всего дожить до июня. Я надеюсь, что не паду смертью храбрых на поле боя и остальные тоже доживут до победного дня. Но если я умру, пусть они захватят с собой в поездку урну с моим прахом и установят ее на приборной панели автобуса: «Он всегда любил место у окна». Это неправда, но звучит весьма остроумно.

Старики должны играть. Гонки на компьютере для старых мозгов благотворнее, чем глупые головоломки. В газете приводятся результаты одного исследования, каковое установило, что если старые мозги регулярно заняты компьютерными играми, они снова справляются с разнообразными будничными задачами. Я собираюсь выяснить, как такие игры воздействуют на мои мозги, хотя шанс найти здесь, в доме, наставника в этом деле не слишком велик. Вот когда я пожалел, что у меня нет внуков.

Будь у меня внуки, думаю, я стал бы отличным дедом. Если бы да кабы…

Впрочем, внуки — далеко не всегда сплошная радость и удовольствие. У Эверта внук — наркоман. Внучка Граме страдает анорексией. Только переведешь дух, вырастив детей, а на пороге уже встают проблемы с внуками. И снова не спишь ночами.

Может, не стоит торопиться с компьютерными играми, а подождать следующего исследования? А вдруг выяснится, что предыдущее не удалось? Или, по крайней мере, вызвало у ученых разного рода вопросы?

— Кому нужны мои старые таблетки? — спросил Эверт. — Они еще годные. Хотя… смотря для чего.

На это щедрое предложение Эверта спровоцировала газетная публикация, вызвавшая оживленное обсуждение за кофейным столом. Некий мужчина (семидесяти семи лет) предстал перед судом за то, что смешал коктейль из таблеток для своей тещи (девяноста девяти лет), которая решила свести счеты с жизнью. Ее мучили боли, и она почти ничего уже не могла. Но врач дома престарелых решил, что ее страдания еще достаточно терпимы, и отказался содействовать эвтаназии. Женщина приняла сто пятьдесят таблеток в одной мисочке йогурта. А чего стоило в нее это впихнуть! Ведь занимался этим делом не профессионал, а любитель, без всякой охоты и без надежды на благодарность.

Самоубийство ненаказуемо. К тому же трудно за него наказать, если оно удалось. А если не удалось? Нужно ввести смертную казнь за попытку самоубийства. Помогать при самоубийстве нельзя.

Все подозрительно уставились на предложенные Эвертом таблетки. Большинство жильцов явно не нуждаются в его подарке, чтобы устроить себе передоз. Почти каждый здесь имеет этакий таблеточный загашник, где скапливаются порции на каждый день недели.

Некоторые старики каждое утро выставляют свое собрание таблеток на кофейный столик в гостиной, выбирают из него горстку и проглатывают вместе с теплым кофе. Со вздохами и жалобами на муки и болячки, на смерть и страдания. Так что если строишь планы и собираешься хорошо провести день, держись подальше от этого соседства.

У нас новый жилец, господин де Клерк, который пытается переманить соседей в реформированную церковь. Не знаю точно, в какую именно, но наверняка здорово ортодоксальную. К счастью, никого уже нельзя насильно привить против кори, ибо «вмешиваться в ход вещей означает примерять башмаки Господа, а они нам не впору», — как утверждает сам господин де Клерк.