Михаил Левитин - Возлюби ближнего!

К великой радости, моя бывшая жена не появлялась.

Только через месяц она позвонила мне как-то по телефону и гордо сообщила, что «поскольку я отказываюсь от своего счастья», то с «сего числа она считает себя свободной и будет устраивать свою жизнь на базе полного взаимопонимания и взаимной выгоды».

Вот точно так, такими словами, словно речь шла о торговых контрактах двух государств.

Через день она позвонила вторично и добавила, что, «учитывая мою недальновидность, предоставляет мне дополнительно четверо суток, в течение которых я должен серьезно обдумать создавшуюся ситуацию и сообщить ей почтой до востребования о своем окончательном решении».

Самой собой разумеется, никакого письма я ей не послал.

Прошел еще месяц, Ниночка вернулась из командировки, и мы сразу же с вокзала отправились в загс. Дома мы застали Максима Федотовича. Он поздравил нас, усадил за стол, но сам был чем-то очень встревожен.

— Мне должен позвонить один человек, — смущенно сказал он.

Все выяснилось очень быстро. Этим «человеком» оказалась моя бывшая жена.

А началось это в тот день, когда она пришла к нему «открыть глаза» на мои отношения с его дочерью. С тех пор они стали встречаться довольно часто. А в конце месяца она категорически заявила, что считает своим прямым долгом, «невзирая на некоторую разницу в годах», во что бы то ни стало «избавить его от одинокого прозябания».

И что вы скажете! Избавила! Теперь она моя теща!

Господи! За что?!

Как всегда, Леонид Васильевич первым вошел в сто десятую столовую, поклонился официантке Кларе и, как всегда не получив ответа, крупным и четким шагом бывалого едока направился к своему излюбленному столику у стены, где на стене висела огромная доска:

Усевшись поудобнее, Леонид Васильевич принялся было сызнова разглядывать давно знакомые схемы, но вдруг услышал обращенный к нему вопрос:

— Вы позволите присесть за ваш столик?

— Пожалуйста, присаживайтесь, — ответил Леонид Васильевич. — Тут в часы «пик» без всякого разрешения на один стул четыре человека садятся!

Незнакомец сосредоточенно оглядел помещение и с горечью произнес:

— Неважная, видно, столовая…

— Смотря на чей вкус, — ответил Леонид Васильевич, — по-вашему — неважная, а по-моему — очень даже плохая.

— Тогда, простите за любопытство, — если столовая плохая, то зачем же вы сюда ходите?

— Все дело в привычке, — с оттенком некоторой грусти сказал Леонид Васильевич. — К тому же работаю я недалеко, и обслуживают здесь быстро…

К столику подошла официантка Клара, полная женщина с тонкими, злыми, старушечьими губами, с лепешкой выжженных перекисью темно-рыжих волос.

Клара сняла с подноса две наполненные до краев тарелки и бесстрастно произнесла:

— Два борщ!

— Ого! — воскликнул незнакомец, осторожно отодвигая от себя тарелку. — Небывалая быстрота! Я еще ничего не заказал, а вы уже борщ принесли! Только я, извините, борща не хочу… Мне бы лучше грибного…

— Грибного нет. Грибной весь вышел, — все так же бесстрастно сказала официантка, приглаживая пальцем плохо подбритую бровь.

— Странно, — удивился посетитель, — когда же он успел «весь выйти», если вы только что открыли столовую? — И, видя, что вопрос остался без ответа, добавил: — Принесите хотя бы молочного, что ли…

— Молочный только что свернулся…

— Тогда вычеркните его из меню вместе с другими несуществующими блюдами, — возмутился посетитель. — Зачем же людей вводить в заблуждение?

— Не задерживайте, гражданин, — принимаясь уже за вторую бровь, сказала официантка.

Посетитель снова пробежал глазами меню:

— А суп рисовый заказать можно?

— Заказать, гражданин, все можно. И суп рисовый, и селянку, и щи флотские со сметаной. А подам я вам все-таки борщ.

Стремясь потушить неминуемый скандал, Леонид Васильевич преувеличенно громко заметил:

— Очень, знаете, милый борщец… Я его уже второй месяц подряд ем, и ничего… не надоело…

— Смеетесь? — укоризненно сказала Клара, зло посмотрев на Леонида Васильевича. — Уж кто-кто, а вы, как постоянный посетитель, должны знать, что в нашей столовой квартальное меню! Пройдет квартал борщевой — начнется квартал овсяночный!