Array Коллектив авторов - Морские досуги №4

— А теперь — спи! — скомандовал он Анвару и рванул с места. И тот действительно, сразу заснул — спокойно и без сновидений. И ему уже было наплевать на летевшие навстречу деревья и истошно визжащие шины… Только потом акушеры сообразили, что не спросили у офицеров ни имен, не фамилий, даже номер машины не запомнили.

А офицерам просто не пришло в голову дать свои координаты — да и зачем?

… Только через месяц, молодой папаша, рыбак, вернувшийся из рейса, на своем траулере из Атлантики, нашел офицеров. Неведомыми путями он проник на корабль и успешно споил половину кают-компании — вместе с Громяковским. А кто узнал прототип, помнит — споить прототип было ой, как не просто! Я бы сказал — невозможно, но долгая служба приучила к тому, что ничего невозможного не бывает … но это было потом! Когда им и прицепили прозвище: «акушер-механик». А что? И ничего, нормально!

А еще местный заводской дивмех, стоявший вместе с ним на ходовом мостике СКР, наблюдая за телодвижениями доковой команды, рассказал такую вот страшилку-пугалку:

— Вы тут поосторожнее будьте! Пропуска еще не выдали, а у вас офицеры и мичманы — молодые и дикие, как ваше девственное Побережье, даже еще более близкие к истокам природы… особенно у вас — в Громыхалово! Ваших «земляков» — подводников, на свободном выгуле даже Североморский комендант боится. — иронически улыбнулся он, и продолжал: — обиделись покорители глубин как-то за его прихваты, дали в глаз один раз и смылись.

А он-то всего и хотел, как только выставить их из «Океана» — в кителях были, не по форме. Так и не нашли никого — даже деньги за столик через третьих лиц официантке передали с плюсом за волнение. Чтобы значит, по совести … Джентльмены, блин! — хмыкнул дивмех. Егор знал и эту историю и даже ее участников, но хвастаться этим из скромности не стал. — Как в город со своих черных обрезиненных горбатых чудищ сойдут — так сразу — бац! — головки самонаведения включаются. А верхние головы автоматически отключаются!

— Сразу после пары первых же рюмок! — резюмировал дивизионный механик Брендейкин, затушив в пепельнице очередную сигарету. — А какие здесь «вохрушки», знаете!? Ну-у-у! Ведьмы гоголевские! Самому Николаю Васильевичу зачеты сдавали!

— Вот! Чуть что — стрелять по нарушителям навскидку, по-ковбойски. А потом закладывать — да сразу на самый верх! Чтобы премия за бдительность! А снайпера! Что ты! — насмешливо продолжал он: — Вон, кстати, всего пару недель тому назад было! Не пустили одного капитан-лейтенанта, помощника по снабжению с БПК через КПП — вроде пьяный. Тот плюнул — что с дур взять? — и рванул по «Тропе Хо Ше Мина». А там «вохрушка» Нина в засаде сидит. Форсировал он «колючку» драную, через самую дырку в ней, в снегу извозился, и тут сзади слышит вопль: «Стой! Стрелять буду!».

Это Нина заорала во весь голос, как учили. «Стою!» — говорит капитан-лейтенант. «Стреляю!» — радостно восклицает вохрушка. И — ба-бах!!! В воздух, не целясь. Но ловко, прямо по-ковбойски, попала в бетонную опору фонаря. Со страху, наверное — шпиона же поймала или диверсанта. А пуля завизжала от неожиданности, встретившись с бетонным лбом столба, и — рикошетом — вниз! Да так удачно, слушай! Прямо в левую половину зада кап-лея. А если бы целилась, а? Да не в воздух!?

Кровь, вой, вопли. «Скорая», носилки и всеобщий «аврал» на уровне командующего флотом. Половину ягодицы ему эскулапы враз оттяпали в госпитале, что-то у них пошло не так — дело было вечером, в субботу, а врачи — они, знаете ли, тоже люди! А собирался каплей этим же летом поступать в свою любимую академию имени «Тапок и Тряпок», а тут … Понятное дело — засветился весь наш завод по приказам всех уровней, обвешали и кап-лея и нас звездюлями — кого за что. Но мало никому не показалось! Да и у парня все жизненные планы враз накрылись медным банным тазом! По этой тропе не он первый, не он последний ходил — да вот звезды в тот раз не сошлись! — с явным сожалением отметил рассказчик.

И эти вохрущки появляются неожиданно, сидят в засадах — и все из-за премии. Тут еще одна история, как мой коллега нашел себе приключение на то же самое место, ага! Так сказать, там где спина теряет свое благородное название … Берендейкин опять закурил и продолжил обмен опытом — доковой операции — ни конца, ни края не видать!: — возвращался он как-то с праздника души на свою лодку, да прихватил с собой бутылку портвейна. Но прорывать противолодочный рубеж через КПП не решился, а полез через забор. Спрятал он бутылку в задний карман, за ремень зацепил, чтобы не вылетела. А там тетя Клава в засаде. Стал он слезать с забора на той стороне, а она как заорет! Тот испугался. Отпустил руки и упал. Да прямо бутылкой и на камень. Бутылка — бздынь! И осколками ему шкуру на филейной части порвало. Эскулапы ему эту шкуру сшивали, прямо как бабкино лоскутное одеяло! Так. Представляете себе, он потом месяц на всех совещаниях стоял, а все документы исполнял, исключительно лежа!