Миервалдис Бирзе - Розовый слон [сборник]

Но ты об этом не рассказывал никому, даже моей жене, вот она и не сказала ничего. Но, видишь, в тот раз, когда я на сиденье оставил ключ, найденный на базарной площади, она битых два часа величала меня старым козлом и султаном, хотя сама никогда султана в глаза не видала, и допрашивала, где я взял ключ, и еще по сей день не верит, что это ключ не от чужой спальни. Самой теперь трудно жить. Поверила бы, и сразу полегчало бы… Но мы ведь никто не желаем себе легкой жизни, потому что это мещанство.

Дорогая моя машина с небьющимися стеклами… Не обижайся, но сегодня ты все же старше, чем десять лет тому назад. Может, ты сама этого не осознаешь, потому что ты не женщина и не проводишь полжизни перед зеркалом. Но моему глазу ты можешь поверить. Нет-нет: ты нисколечко не похожа на женщину! Женщина, выходя замуж, как правило, обманывает мужчину, ибо, хотя и обещает оставаться "вечно такой же", все же не сохраняет свою фигуру такой, какую мужчина так любил в бытность ее невестой и в момент подписания акта бракосочетания. В сущности, это надувательство. Женщина становится то тоньше, то толще, то с угловатыми лопатками, то с необъятной талией. Ты же, ангел голубой, в объемах остался таким же, как десять, лет назад. И все же… время не пощадило и тебя, мелкие морщинки накопились на твоем лице. Резиновая прокладка вокруг переднего стекла потрескалась, как верх старой туфли, и больше не сдерживает напора дождя. В дождливую погоду будто слезы капают на мою обувь… Грязезащитные крылья ржавеют изнутри, а снаружи пробивается нечто вроде фурункулов. Я их соскабливал и шпаклевал. Но ты же знаешь, что всякая шпаклевка раньше или позже отлупляется. Женщины сами снимают ее по вечерам, но у тебя она отваливается самым неожиданным образом, и обнажается голая жесть…

В общем и целом мы с тобой хорошо ладили, глубину канав при твоей помощи я не измерял. В прежние времена латышские крестьяне делились на две категории: одни били лошадей, другие не били. То же самое и теперь: одни на машинах, как на танках, сокрушают деревья аллей, другие добропорядочно едут по середине дороги. У моего отца была лошадь, но не было кнута. Теперь жалею; не мешало бы иногда показать его жене, только показать, но в магазинах кнуты не продают. Я и сам не гонял тебя по канавам, а лишь по середине дороги. В худшем случае — по самому краешку дороги, И обходился без помощи автоинспектора.

Насчет инспекторов у нас не все ладно — из-за них мне грозила опасность стать алкоголиком! Да, да… В трезвом виде ты приезжаешь на какое-нибудь торжество, на столе уже находятся национальный салат-рассол и богатое традициями чистое белое. Известное дело — летом пиво достать трудно, пивоварни летом гонят план, а для того, чтобы пиво варить, у них времени не остается. Итак, ты сидишь на этих торжествах, сидишь только потому, что твоя жена тоже там сидит, Около двенадцати жена спохватывается, что пора ехать домой. "Нет, говорят другие, — не надо ехать, Антон, за поворотом стоят инспектор и дружинники". Да, стоят там мужчины с известными каждому взрослому гражданину черно-белыми палочками в руке. А как палочку звать по-латыни? Я-то знаю, потому что работаю в аптеке. Ее звать "bacillus", бациллой! Значит, в толковом словаре слово "автоинспектор" можно бы объяснить следующим образом: "Мужчина с черно-белой бациллой в руке". Стоит за поворотом четыре раза в неделю: по пятницам, субботам, воскресеньям и по понедельникам утром. Поэтому ехать домой в двенадцать ни в коем случае нельзя! Приходится сидеть до двух, даже до четырех, покамест мужей с черно-белыми бациллами там больше не будет, ибо всякий человек когда-то спит. А ведь просто так не будешь сидеть, со скуки опорожняешь одну чарочку за другой. А если так каждую неделю? Так ведь недолго и до алкоголизма!

Голубой мой ангел, я тебя наряжал не меньше своей жены. Даже больше! Вот здесь, на грязезащитном крылышке, я припаял тебе зеркало. На заднем стекле приклеил переводную картинку с дамой, у которой голый верх. К моей жене не припаяно ни зеркала, ни переводной картинки на заднем стекле.

Голубой ангел, я тебя любил, но будем человечными: все должны когда-то расставаться, жизнь — это вереница расставаний, и я нигде не могу купить тебе запасные части…

Слово "Варфоломеевская" по-латышски — "Бертуля".