Пэлэм Вудхауз - Знаменитый Собачий Университет Юкриджа

— Только не я, старина! — приветливо отвечал Юкридж. — Дело есть дело.

— Вот именно.

— Ну, думаю, мне следует забрать собак. — продолжал Юкридж, угощаясь сигарой из коробки, которую он только что обнаружил на каминной полке. Еще две сигары он с самым дружелюбным видом засунул в жилетный карман. — Чем скорее они будут у меня, тем лучше. Они потеряли целый день обучения.

— Конечно, мистер Юкридж, разумеется. Они в саду, в сарае. Я вам сейчас же их приведу.

Он вышел из комнаты, что-то заискивающе бормоча.

— Удивительно, как эти ребята любят деньги — вздохнул Юкридж. — Мне неприятно на это смотреть. Прескорбное зрелище. У этого негодяя глаза горели, прямо-таки горели, дитя мое, когда он сгребал мои деньги. Хорошие тут сигары. — добавил он, прикарманивая еще три штуки.

Снаружи послышались нетвердые шаги, и в комнате снова появился мистер Никерсон. Что-то тяготило его. Обрамленный бакенбардами взор остекленел. Нижняя губа (хоть ее и нелегко было разглядеть сквозь джунгли), скорбно повисла. Он был похож на малого пророка, которого шмякнули за ухом мешочком с песком.

— Мистер Юкридж!

— Да?

— Со… бачки!

— Ну?

— Собачки!

— Что такое?

— Они ушли!

— Ушли?

— Убежали!

— Убежали? Как они, к дьяволу, могли убежать?

— Кажется, в задней стене сарая одна доска плохо держалась. Собачки, должно быть, пролезли под ней. Их и след простыл.

Юкридж в отчаяньи воздел руки горе. Он раздулся, как аэростат. Его пенсне закачалось на носу, макинтош угрожающе зашуршал, и воротничок соскочил с запонки. Он треснул кулаком по столу.

— Черт знает что!

— Мне чрезвычайно жаль…

— Черт знает что! — кричал Юкридж. — Это невыносимо. Это гнусно. Я приехал сюда, чтобы открыть огромное предприятие, которое должно было в конце концов принести процветание всей округе. Мне только-только хватило времени оглядеться и разработать предварительный план, как приходит этот человек, и крадет моих собак. А теперь он говорит мне с беззаботной улыбкой…

— Мистер Юкридж, я уверяю вас…

— Говорит с беззаботной улыбкой, что они убежали. Убежали! Куда убежали? Да они теперь, черт побери, могут быть где угодно. Вряд ли я их еще когда-то увижу. Шесть дорогостоящих пекинесов, уже практически обученных для сцены, которых можно было продать с огромной прибылью…

Мистер Никерсон что-то виновато промямлил и вытащил из кармана мятый пучок банкнот, который попытался сунуть Юкриджу. Тот презрительно отмахнулся от денег.

— Этот господин, — рявкнул Юкридж, широким жестом указывая на меня — между прочим, адвокат. Весьма удачно, что сегодня он ко мне приехал. Вы внимательно наблюдали за тем, что здесь произошло?

Я сказал, что наблюдал очень внимательно.

— Вы полагаете, что суд примет мой иск?

Я ответил, что это представляется мне весьма вероятным. Заключение эксперта довершило крушение мистера Никерсона. Почти в слезах, он совал Юкриджу банкноты.

— Что это? — надменно вопросил Юкридж.

— Я — я подумал, мистер Юкридж, что, если бы вы согласились принять свои деньги назад и — и считать инцидент исчерпанным…

Юкридж взглянул на меня, подняв брови.

— Ха! — засмеялся он. — Ха, ха!

— Ха, ха! — послушно подхватил я.

— Он думает, что может отдать мне мои же деньги, и считать инцидент исчерпанным. Забавно, а?

— Более чем. — согласился я.

— Собаки стоили сотни фунтов, а он думает, что может подкупить меня тухлой двадцаткой! Неужели бы ты поверил в такое, старина, если бы не слышал своими ушами?

— Никогда!

— Я вам скажу, что я сделаю. — сообщил Юкридж, поразмыслив. — Я возьму эти деньги. — мистер Никерсон поблагодарил его. — И еще — там есть один или два мелких неоплаченных счета от местных лавочников. Вы оплатите их…

— Конечно, конечно, мистер Юкридж.

— А после этого — мне нужно подумать. Если я решу дать делу ход, мой адвокат свяжется с вами обычным порядком.

И мы покинули несчастного, который жалко скорчился под сенью своих бакенбард.

Когда мы возвращались вдоль по тенистой аллее, и дальше, по раскаленной добела дороге, мне показалось, что Юкридж держится в этот час беды с восхитительной стойкостью. Его основной капитал, краеугольный камень его предприятия, разбежался по всему графству Кент, и вероятно, никогда не вернется. А в дебете у него были только погашенная арендная плата за несколько недель да оплаченные счета бакалейщика Гуча и его друзей. В такой ситуации обычный человек сломался бы, но Юкридж нисколько не выглядел подавленным. Скорее, беспечным. Глаза его сверкали за стеклами пенсне, и он насвистывал разухабистый мотивчик. Когда он в конце концов запел, я понял, что пора вернуть его на землю.