Ричард Хукер - MASH

Ястреб Пирс снова был рулевым в этом путешествии в брюшину. Он посмотрел рентген, взглянул на пациента и принял решение, что нужно сделать и когда это нужно будет сделать лучше всего. Он и Ужасный Джон решили, что лучше всего приступить к делу около 3 ночи, после вливания в пациента крови; после того, как ограниченная торакотомия [27] возымеет действие; и после того, как пульс и давление раненного стабилизируются.

Около 1:30 появились признаки что пациент приходит в себя. Так что насчет 3:00 они угадали совершенно верно. В 1:30 Ястреб Пирс вошел в Стоматологическую и Покерную Клинику Доброго Поляка убить время, пока «точатся скальпели». В 1:45 в Клинику вошел полковник ДеЛонг и повел себя согласно своему рангу.

— Капитан Пирс, — заявил он, — у вас тяжело раненный пациент, за которого вы отвечаете. А я нахожу вас за игрой в покер.

Ястреб знал, что полковник превосходит его опытом и возрастом, а еще он знал, что не у всех вырабатываются полезные рефлексы в такой хирургии, как у него самого, занимавшегося ею изо дня в день уже продолжительное время.

— Клянусь Вашей жопой, Папаша.

— Что? — сказал полковник.

— Мне три, — сказал Ястреб капитану Вальдовски.

Добрый Поляк сдал ему три карты.

— Пирс, — завопил полковник ДеЛонг, — солдату требуется экстренная операция.

— Клянусь Вашей жопой, полковник.

— Ну так что, капитан, ты позаботишься о пациенте, или будешь в покер играть?

— Я буду играть в покер до 3 часов, или до тех пор, пока пациент не будет полностью готов к операции. Если тебе не нравится, можешь сам его оперировать прямо сейчас, полковник. От нашего стола — вашему, так сказать. Сверх получки мне все равно не заплатят — буду я сверх меры работать, или нет.

Полковник стоял как вкопанный. У Ястреба на руках была пара тузов, лучше ничего не пришло, и пока что он ждал своей очереди чтобы пасануть, зная, что Добрый Поляк собрал или стрит или флэш.

Полковник все еще стоял рядом. Ястреб прикурил, полностью игнорируя его. Полковник произнес:

— Пирс, мне надо с тобой побеседовать.

Ястреб ответил:

— Слушай, ДеЛонг. Мое настроение и пребывание в должности в этой шарашке сводятся к тому, что я не хочу говорить с тобой. По мне, так ты — очередной нытик Регулярной Армии. А от всех вас, кроме может быть Генри Блэйка, у меня сыпь на заднице. Почему бы тебе или самому напрячься, или присоединиться ко мне в 3 часа?

Игнорируемый игроками, заинтересованными покером больше, чем разыгравшейся интерлюдией, полковник ДеЛонг удалился. В 2:45 Ястреб вышел из-за стола. Пациента перенесли в операционную. Ужасный Джон стал усыплять его.

— Пошлите за полковником ДеЛонгом, — сказал Ястреб санитару.

Полковник пришел и присоединился к Ястребу, вымыв руки. Ястреб вдруг чувствовал угрызения совести за наезд на полковника.

— Полковник, — примирительно сказал он, — в 1:30 в этом парне было меньше пинты крови, он потерял две или три пинты. Пульс был 120, а кровяное давление около 90. Сейчас, в три часа, в нем три пинты крови. Пульс 80 и давление 120. Сдавленное легкое расправилось. Ему внутривенно вкололи грамм террамизина. Теперь мы спокойно можем его оперировать. Сделать надо все быстро, но нельзя делать это безрассудно и неосторожно.

Операция вошла в свой обычный ритм. Несколько дыр заштопали и удалили маленький кусок кишечника. Через час все видимые повреждения устранили.

— Теперь, полковник, — сказал Ястреб, — я огорошу тебя. Ты считаешь, что уже можно выбираться из этого брюха?

— Видимо, ты так не считаешь, хоть я не понимаю, почему, — заметил полковник ДеЛонг.

— Ну, папуля, мы не нашли ран в толстой кишке. Все дырки были в тонком кишечнике, но запах-то другой. Я уловил душок толстого кишечника, но нам ничего не бросилось в глаза, так?

— Так, — подтвердил полковник.

— Так что, если она не бросается в глаза, значит она где-то за брюшиной, — сказал Ястреб, имея в виду, что разрыв должен быть где-то в толстой кишке, спрятанной в брюшной полости. — Исходя из этого, я считаю, что дыра в сигмовидной ободочной кишке, и мы не обнаружим ее, пока не станем искать.

Они поискали и нашли. Полковник был впечатлен. Они зашили разрыв, сделали колостомию [28] и зашили живот.

Несколько позже, сидя за чашечкой кофе, полковник сказал:

— Хорошо, Пирс, прекрасная работа, но и ты меня пойми. Я не могу позволить тебе такую грубость и несоблюдение субординации, которые ты проявил в разговоре со мной за игрой в покер.

— Ну, так и не позволяй, — согласился Ястреб.