Андрей Колесников - Фарс-мажор-2

— Так уж и в 120? — усомнился я.

— Да мы посчитали! — воскликнул Герман Греф. — В 120. Там же компьютеры. Один такой компьютер — и 12 журналистов уже не нужны.

— Два таких компьютера — и целое министерство может отдыхать, — добавил я.

— Конечно, — на удивление легко согласился Герман Греф. — Очень хорошая машина.

— А вообще, вы думаете, будут смотреть наше кино? — задал кинематографистам самый неприятный вопрос президент.

— Будут, — убежденно ответил Сергей Жигунов. — Никуда не денутся.

— Да?

— Конечно. Наши телесериалы ведь смотрят по телевизору. А раньше смотрели мексиканские. Почему?

— А уже неинтересно людям, от кого Кончита забеременела, — пояснил президент.

— Конечно. Все знают, что от Луиса Альберто, — поддержал его министр культуры Михаил Швыдкой.

Над столом повисла минута молчания. Я даже посмотрел на министра внутренних дел Рашида Нургалиева, в ведомстве которого, надо полагать, родился в это мгновение новый сотрудник.

— А чего это вы не в отпуске? — спросил меня министр финансов Алексей Кудрин.

— А вы? — спросил я в ответ.

— А я — бюджет, — исчерпывающе ответил Алексей Кудрин.

Не уточнил только, в каком он чтении бюджет.

Беззаботный вид господина Кудрина приводил в чувство: требовать от этого человека можно чего угодно. Труднее что-то получить.

Журналисты пытались докричаться до министра экономического развития Германа Грефа, который стоял высоко на ступеньках лестницы, ведущей со второго этажа в фойе, что он будет делать с инфляцией.

— А что такое инфляция? — с искренним любопытством переспрашивал Герман Греф, и на этом вопросы к нему вообще заканчивались.

Откуда-то из-за угла вышел министр промышленности и энергетики Виктор Христенко и направился не спеша к парадному входу, как-то испытующе поглядывая на солнце.

— А хороший сегодня день, Виктор Борисович! — сказал я ему на всякий случай.

— Хороший? — озабоченно переспросил он. — Вы так думаете? Или что-то знаете?

Как только министр сельского хозяйства Алексей Гордеев замолчал, Владимир Путин словно ни с того ни с сего с вызовом спросил:

— Послание Федеральному собранию слышали?

Он мог бы сказать: «Мое послание». Или мог бы сказать: «Послание президента». Но он не сказал. Правильно. Так выглядело гораздо страшнее.

— Да, — очень тихо после некоторого раздумья сказал Алексей Гордеев.

— Помните, сколько людей умирает от употребления алкогольных суррогатов? — переспросил президент.

Министр еле-еле кивнул, дав понять, что помнит.

— Ну че делать-то будем? — спросил Владимир Путин. — Подготовьте и председателю правительства доложите. Это ненормальная ситуация.

Алексей Гордеев прошелестел губами в ответ.

Но Владимир Путин не смотрел больше на него.

Он пристально смотрел на Михаила Фрадкова.

Тот пожал плечами.

Может, нечего ему было говорить.

А может, трудно.

Министру обороны хорошо было в Сочи. Густо ионизированная атмосфера «Бочарова ручья» расслабляюще действовала на господина Иванова. Если бы это было не так, мне ни за что не удалось бы выяснить у министра ряд важнейших подробностей результатов только что завершившихся под Астраханью учений объединенной системы ПВО четырех стран (России, Армении, Белоруссии и Таджикистана).

— Что на вас произвело самое сильное впечатление? — спросил я министра.

— Самое сильное? — задумался господин Иванов. — Арбузы — это понятно, сезон в разгаре… А килька! Потрясающая, невероятная там килька! Я этот вкус с детства помню! Этот нежный вкус кильки…

Он выжидательно посмотрел на меня, словно сомневаясь, в состоянии ли я поддержать этот разговор.

— И икры, конечно, попробовали?

— Только не просто икры. Вы знаете, как надо есть икру?! — возбужденно заговорил Сергей Иванов. — Берешь кусочек черного хлеба, тонкий срез огурчика… но не такого, не из теплицы (поморщившись, он кивнул куда-то направо), а такого!., с пупырышками, живого… И на него — тонким слоем… икорочку… черную…

Я уж не стал расстраивать министра вопросом о степени боеготовности систем ПВО перед угрозой атаки более чем вероятного противника. Это было бы слишком жестоко сейчас.

Между министром промышленности России Виктором Христенко и министром топлива и энергетики Украины господином Плачковым состоялся содержательный разговор. Речь шла, как я понял, о ценах на транзит российского газа в Европу.