Феликс Кривин - Всемирная история в анекдотах

И это было не случайно: хоть Маркса каждый почитал, для нас любой градоначальник — и «Манифест», и «Капитал».

Уже первый коммунистический субботник положил начало стиранию граней между рабочим и нерабочим днем.

После введения воскресника трудящиеся уже не знали, когда им работать, а когда отдыхать, поэтому предпочитали не делать ни того, ни другого.

Советский человек был исполнен благодарности к своему государству. Так травинка благодарит асфальт за то, что у него для нее нашлась трещинка. Советский человек знал: в жизни нужно найти свою трещинку. А асфальт у нас хороший. Нужно только пробиться сквозь этот асфальт.

Советский человек всегда стоял горой за советскую власть. Но на самом деле он стоял горой просто за власть, не отличая советскую власть от антисоветской.

К сожалению, охота на козлов отпущения не могла решить ни мясной, ни, тем более, молочной проблемы.

Еще в прошлом веке Миклухо-Маклай уговорил людоедов, чтоб они были людьми. Теперь оставалось уговорить людей, чтоб они не были людоедами.

У советского человека было много интернациональных долгов, и он выплачивал их, принося свободу в другие страны. Но остается загадкой: откуда он брал свободу? Ведь своей свободы у него не было.

Когда народ безмолвствует, от тише воды, ниже травы. В народе тихость иногда сочетается с низостью.

На пути от капитализма к социализму советский человек всегда преследовал высокую, благородную цель. Непонятно только, за что он ее преследовал.

Нельзя строить коммунизм в стране, в которой живешь. Это должна быть страна, отдельно взятая для строительства коммунизма.

Поэтому прежде, чем строить, нужно выбрать страну. Это может быть Америка, Германия. Франция. Страна, экономически развитая и еще не разоренная строительством коммунизма.

Хороша Швейцария — и природой, и банками, в которые можно поместить капитал. Потому что какой бы богатой ни была страна, приезжать в нее нужно только со своим капиталом. Лучше даже сначала переправить туда капитал, необходимый вам для построения коммунизма.

Существенный вопрос — откуда брать капитал. Обычно он берется из чужой собственности. На первом этапе путем ее национализации, а на втором — путем приватизации. Сначала чужая собственность национализируется в государственную, а потом государственная приватизируется в частную, но уже свою.

Главное — свалить в государстве экономику, чтоб она плохо лежала, а там — бери, что плохо лежит, переправляй в отдельно взятую страну и строй там коммунизм для личного пользования.

Именно для личного. Нельзя строить коммунизм в масштабах страны, его можно строить только в масштабах семьи и ближайших родственников. Построение в масштабах страны необходимо лишь для первоначального накопления капитала, чтобы мобилизовать широкие массы на самоотверженный труд, который впоследствии будет использован для построения вашего коммунизма.

Первоначальное накопление капитала опустошает страну, делает ее совершенно непригодной для жизни, поэтому строить коммунизм нужно в стране, отдельно взятой от места накопления капитала.

У советского человека было постоянное ощущение, что он что-то должен своей родине. Он даже песню такую сочинил: «Но где бы я ни был и что бы ни делал, пред родиной вечно в долгу».

Черт побери! Работаешь на нее, работаешь — и все равно в долгу. Но как мы залезли в такие долги? Что нам такого сделала родина, что мы принуждены всю жизнь с ней расплачиваться?

Любовь — чувство прихотливое, переменчивое, но родину нужно любить всю жизнь одну и ту же. Попробуй ей изменить, как ты изменяешь мелким родственникам! За измену родственникам не судят, а тут так осудят, что не увидишь ни родины, ни родственников. Поэтому советского человека старались не выпускать из страны, чтоб оградить его от соблазна полюбить другую родину. Хотя и перед другой родиной у советского человека был долг, который он называл интернациональным долгом.