Джон Томпсон - Один дома II - Потерянный в Нью-Йорке

— Послушайте, — сказал полицейский сержант, — представьте, что вы находитесь на месте вашего сына. Что бы вы делали?

— Я бы уже, наверное, мертвой валялась в какой-нибудь канаве. Но только не Кевин!

Она знала его. Он гораздо сильнее, выносливей, смелее ее. Он не боится трудностей и сумеет найти выход из самой непредвиденной ситуации.

— Я прекрасно знаю его. С ним все в порядке. Но он один в этом огромном городе. Он этого не заслуживает. Он должен быть со своей семьей, рядом с рождественской елкой.

Елка! Тут ее ударило, словно молнией. Елка! Кевин всегда любил рождественские елки. Как она раньше не догадалась!

— Я знаю, где он. Мне нужно добраться до Рокфеллер-центра.

— Хорошо, мадам. Керри села в машину.

* * *

Кевин стоял у самой большой рождественской елки в Нью-Йорке. Величественная, блестящая, сияющая разноцветными огнями, она казалась невероятно огромной.

Вокруг не было ни души. Стояла безмолвная тишина, только рев моторов проезжающих машин нарушал таинственный покой чудесного предрождественского вечера.

— Я знаю, что я недостоин. Я совершил много глупостей, был слишком вспыльчив и груб со своей семьей, причинил немало хлопот. Но я совершил и хороший поступок. Но, несмотря на это, так уж и быть, можно мне никаких подарков не дарить…

Как обычно, Кевин в канун Рождества обращался к Санта-Клаусу, который всегда исполнял его заветные желания.

Да, теперь он во многом раскаивался. Ему было стыдно за нелепые выходки, за то, что без конца расстраивал родителей из-за всякой ерунды. И теперь он представлял, как волнуются его родные, думая о нем.

Ему не нужно никаких подарков. Он готов извиниться перед родителями. Он любил их всех и даже База. Он страшно соскучился и устал быть один. Одиночество — вещь очень утомительная. Иногда жаждешь его, но тебя хватает лишь на несколько дней. Человек не может быть один. Он нуждается в людях, в общении, в своей семье.

— Вместо любых подарков я хотел бы попросить только одно — увидеть маму, — у Кевина невольно потекла слеза. — Я больше ничего не буду просить. Я знаю, это довольно сложно сделать сейчас. Но пообещай мне, что когда-нибудь, хотя бы издалека, я увижу маму. Я хочу извиниться перед ней.

Комок сжал горло. Кевин проглотил слезу. Ему было ужасно грустно и одиноко, холодно и неуютно. Его семья, наверное, сейчас собралась за праздничным столом. Хотя нет. Вероятно, они ищут его.

Хотелось плакать, но Кевин изо всех сил сдерживал свои эмоции. Он ведь мужчина, а не слюнтяй, и должен вести себя достойно. Он постарается исправить ошибку. Родные простят его. Только бы добраться домой.

Он опять вспомнил о маме. Где она сейчас? Наверное, где-нибудь в полиции. Ждет о нем известий. Какой же он эгоист, ведь она так заботилась о нем! Как можно было принести ей так много страданий?!

— Я очень хочу увидеть маму. Милый Санта-Клаус, пообещай, что ты исполнишь мое желание. Больше я ничего не прошу.

— Кевин! — услышал он вдруг за спиной.

Он подумал, что ему показалось.

— Кевин! — послышалось еще отчетливее.

«Что это? Наверное, у меня начались галлюцинации», — подумал Кевин.

— Кевин! Кевин! Я здесь!

Он обернулся и не поверил своим глазам. Его мама, живая, настоящая мама бежала ему навстречу через проезжую часть.

— Не может быть… Ну и темп!

Ну и Санта-Клаус! Настоящий волшебник. А еще говорят: чудес не бывает!

В распахнутом пальто, Керри бежала к сыну. Сначала Кевин немного растерялся от неожиданности, а потом, словно очнувшись, бросился ей навстречу.

— Мама! Мама!

В двух метрах друг от друга они остановились.

— О, Кевин… — у уставшей, измученной Керри текли слезы.

— Прости меня, мама. Я сделал плохо.

— И ты меня прости…

Они бросились в объятья друг к другу.

Мама! Это была она. Он ощущал ее дыхание, слышал запах ее духов. Больше всего на свете он любил ее.

Кевин! Керри крепко прижимала к себе своего маленького сына. Он был весь замерзший. Он дрожал. От холода и волнения. Бедный, милый, несчастный ее сын. Ей даже не верилось, что она вновь держит его в своих объятиях. Больше она никогда не упустит его, будет смотреть, ни на кого не полагаясь. Она не позволит, чтобы страдал ее ребенок. Ее мужественный и смелый ребенок, сумевший выдержать и устоять в такой ситуации.

— С Рождеством тебя, мама!

— И тебя с Рождеством!

Они обнялись крепко-крепко. Было уже поздно. Керри вспомнила, что ребенок замерз.

— Ну, а теперь пошли.

Тесно прижавшись друг к другу, они направились к стоянке такси.