Михаил Жванецкий: Женщины

– Что ж вы меня пригласили, если вы такой радостный и одинокий?..

– Да, – говорит, – как-то образ жизни надо менять.

– Так сначала меняйте, – говорю, – а потом приглашайте.

– Вы, – говорит, – мне очень понравились.

– И вы, – говорю, – мужчина ничего, только возле вас сильно много работать надо. Может, кому-нибудь это будет приятно. Пусть поработает, а я потом приду. Я не ревнивая.

С женщинами что-то стало происходить.

1) Отхлынули.

2) Не держат слова.

3) Не обращают внимания.

4) Не заинтересованы.

5) Не влюбляются.

6) Впадают в грусть.

7) С каждым шагом выходящего мужчины становятся веселей.

8) Удержанию не подлежат.

9) Настроением не интересуются.

10) Здоровьем не проймёшь.

11) Семьёй не дорожат.

12) Деньги уходят вместе с ними.

13) Кому поручить концовку? Мне?.. Правительству?.. Народу?..

Тогда переведём в начало – с женщинами что-то стало происходить.

Любовь страшна, загадочна, непредсказуема.

Она ужасна для того, кого бросают первым.

Почему они никогда не делают этого одновременно?

Вечная загадка, делающая эту игру смертельной.

Я жду появления в России женщины около сорока пяти, стройной, ухоженной, ненакрашенной, ироничной, насмешливой, независимой, с седой девичьей причёской.

Пусть курит, если ей это помогает.

Пусть будет чьей-то женой, если ей это не мешает.

Это неважно.

Её профессия, эрудиция второстепенны.

Но возраст – не меньше сорока.

И юмор, царапающая насмешка, непредсказуемость и ум.

Всё это не редкость.

Одно порождает другое.

Такая женщина – ценность.

Она возбуждает то, что не употребляется в сегодняшней России.

Ответный огонь, ум, честь, юмор и даже совесть, неприменимую ко времени, которое не знает, что это такое.

Как пунктуальность, твёрдость слова и прочее, что не имеет значения во время полового созревания целой страны.

Та, о которой речь, и услышит, и поймёт, и ответит, и научит, и, главное, ей есть что вспомнить.

Как и вам.

Какое чудесное минное поле для совместных прогулок!

В России такие были.

Отсюда они уехали, а там не появились.

К тому, что в нашей стране исчезают отдельные люди, мы уже привыкли.

Но у нас внезапно исчезло целое поколение.

Мы делаем вид, что ничего не случилось.

Пропадают женщины.

Пропадают женщины после пятидесяти.

Они исчезли с экранов, они не ходят в кино, они не появляются в театрах. Они не ездят за границу.

Где они?

Их держат в больницах, в продовольственных лавках и на базарах, в квартирах.

Они беззащитны.

Они не выходят из дому.

Они исчезли.

Они не нужны.

Как инвалиды.

Целое поколение ушло из жизни, и никто не спрашивает, где оно.

Мы кричим: «Дети – наше будущее»!

Нет. Не дети… Они – наше будущее. Вот что с нами произойдёт.

Всю карьеру, всю рекламу мы строим на юных женских телах, и на этом мы потеряли миллионы светлых седых голов.

Почему?!

Как девицам не страшно? Это же их будущее прячется от глаз прохожих.

Много выпало на долю этих женщин.

Дикие очереди, безграмотные аборты, тесные сапоги, прожжённые рукавицы. И сейчас их снова затолкали глянцевые попки, фарфоровые ляжки, цветные стеклянные глаза.

Юное тело крупным шёпотом: «Неужели я этого не достойна?»

Ты-то достойна… Мы этого не достойны.

Мы достойны лучшего.

Мир мечты заполнили одноразовые женщины, которых меняют, как шприцы. Поддутые груди, накачанные губы, фабричные глаза. Всё это тривиально-виртуальное половое возбуждение, от которого рождается только визит к врачу.

Вы представляете стихи об этой любви?

Мы изгнали тех, кто даёт стиль, моду, вкус к красоте, изящной словесности, кто делает политиков, кто сохраняет жизнь мужей.

На них кричат в больницах:

– Вы кто – врач?

– Я не врач, – говорит она тихо. – Но я борюсь за жизнь своего мужа, больше некому в этой стране.

Они – эти женщины – сохраняют для нас наших гениев.

Потеряем их – уйдут и их мужья, люди конкретного результата.

Останутся трескучие бессмысленные политики и несколько олигархов, личная жизнь которых уже никого не интересует. Они её вручают в совершенно чужие руки. Вопрос только в том, станет ли иностранная медсестра за большие деньги временно любящей женой.