Валерий Романовский - Белая кость

Внимательный взгляд Ростовского отметил странный предмет, лежавший в кустах у поребрика, напоминавший кость. Рома поднял и рассмотрел находку повнимательнее. Это был действительно фрагмент нижней челюсти человека. Торчащие из гипсового скола кусочки проволоки говорили, что кость в свое время принадлежала учебному черепу-экспонату и, похоже, была выброшена за ненадобностью. Находка была чистенькой, с аккуратным рядом зубов и весьма привлекательной, почти натурального цвета. Недолго думая, Ростовский сунул находку в карман робы, решив про себя: «Для хохмы сгодится».

До экзаменационной сессии оставался еще месяц, и учебный процесс шел своим чередом. Как и все учащиеся страны, курсанты до обеда боролись с голодом, а после обеда со сном. Уж так устроен молодой, растущий организм.

Близился обед, есть хотелось очень, мысль о об этом непроизвольно способствовала выделению слюны и желудочного сока. Долгожданный звонок воспринят аудиторией был с естественным возбуждением. Помывка рук и построение заняли считанные минуты. Предвкушая скорое потребление пищи, курсанты обменивались незатейливыми шутками, весело переговаривались, в пределах дозволенного, в строю, дружно двигаясь к конечной цели — столовой.

В то время курсанты 2-го курса питались в центральном зале столовой, располагаясь по 10 человек за столом.

Определившись с посадочными местами, Ростовский вооружился чумичкой и взялся за раздачу первого. Никто не возражал, так как Роман этим занимался часто. Раскладывал честно, и народ ему доверял. В тот день на первое давали щи с кислой капусты. Разлив по мискам щи и убедившись, что процесс насыщения пошел полным ходом, Ростовский незаметным движением руки извлек из кармана находку и бросил ее в остатки первого. Потом опять взял половник, сделал им пару круговых движений по дну бачка и, как бы недоуменно произнес:

— Мужики здесь еще мослы.

Желание коллектива было безоговорочным и единогласным.

— Мослы!? Мослы делить!

Брошенная в коллектив новость на мгновение остановила жевательные движения присутствующих и приковала взоры к бачку.

Ростовский, зацепив кость чумичкой, вытащил ее из остатков щей. Воцарившееся молчание подтверждало интерес коллектива. Роман двумя пальцами взял «кость» с которой свисали волокна капусты и на легком удалении приставил ее к своему лицу, к тому месту, где по идее она должна была бы располагаться у нормального человека.

Представить выражения лиц присутствующих может только человек с фантазией. Славик Несесян побледнел и мгновение потерял сознание и, если бы не курсант Виктор Яковлев, наверняка загремел бы под стол. Его поддержали и Славка «остался на плаву». Коллективное оцепенение длилось несколько секунд, а потом переросло в хохот и веселье. Привлеченный непонятным оживлением к столу приближался дежурный по факультету. Чтобы не испытывать судьбу, Ростовский резким движением стряхнул в бак капусту и сунул кость обратно в карман робы.

Все осталось без последствий. А шутка выявила слабинку Славика Несесяна. Ну, а, как известно, на человеческие слабости в коллективе сильная память. Поэтому прилюдно их желательно не проявлять. А эту как раз и запомнили.

В очередной раз, стоя в камбузном наряде, какие-то чудаки отрезали ухо от головы свиной туши и, положив лилово-волосатый «десерт» на флотское блюдце с якорем и голубой каемкой, накрыв чистой накрахмаленной салфеткой, поставили этот натюрморт рядом с прибором Славика Несесяна.

Но это, дорогой читатель, хохма для другого рассказа.

5 ноября 2003 г.

После 4-го курса корабельную практику проходили на Камчатке в 10-й дивизии атомных подводных лодок. Всех распределили по кораблям, а наш на тот момент оказался в море. ПОВЕЗЛО! Практика по личному плану! О таком можно только мечтать! Мужиков на экипажах запрягли по разному: кто занимался документацией «бычков» (командиров боевых частей), кто проводил занятия по специальности, кто делал отчеты по стрельбам, кого замполиты просто пристегнули к своим текущим мероприятиям, а мы, как белые люди: загораем, купаемся, играем в волейбол,— продлеваем сказку только что закончившегося отпуска. Однако вынужденное безделье быстро порождает порочные мысли. Они возникли у нас после похода в лес, где были удачно собраны на жарку отличные грибы. А раз есть закусь, которую невозможно съесть в сухую… Скинулись, наскребли на бутылку. Единственный магазин по продаже спиртного функционировал в Тарье—поселке, расположенном в нескольких километрах от базы. Единственная дорога туда вдоль берега моря была наглухо перекрыта патрулями, вынуждая инициаторов мероприятия отдать должное деталям. Памятуя о том, что скорей всего возникнет неприятность, ущерб от которой будет наибольшим, думали все долго и крепко. На кону стояла целая бутылка пока еще не купленной водки. И поить ею какой-то патруль абсолютно не входило в наши планы.