Людвик Ашкенази: Брут

— Вот, Маржена, посмотри-ка на солнышко. Уже полдень. Пойдем встречать маму.

Сначала они пошли по дороге, потом свернули на полевую тропинку и затерялись в отаве. Катенька съела одно яблочко, а Марженке дала зернышко. Марженка клюнула, но ей не очень понравилось.

— Все надо есть, детка, — сказала Катя. — Не так уж нам хорошо живется, чтобы ты еще привередничала.

Ветер их гладил, а солнышко целовало. Потом они сели на берегу ручья под большой старой вербой и стали глядеть в воду. По ней плыла маленькая лодочка из древесной коры, неумело вырезанная перочинным ножом, вероятно принадлежавшим какому-то мальчишке. На лодке даже стоял белый парус из бумаги. Хищный ветер подхватил лодочку, закрутил, а затем опять отпустил. Вода была зеленая и прозрачная, а чуть дальше уже голубая. Как небо без облаков.

А за ними вздыхали почерневшие камни и раскаленные угли, да прозрачный дым над пожарищем, и тихий слабенький шелест меж бревен. Словно все еще продолжал рассыпаться большой карточный дом.

Сумасшедшая (нем.)

Здорово, собачка! Как звали твоего еврея? Мунелес или Цицес? Или, может, Тохес? (нем.)

Я сделаю из него собаку, из этого еврейского умника. (нем.)

Санпропускник (нем.)

О, бедная собачка (нем.)

Узник (нем.) — слово, вошедшее в интернациональный жаргон узников нацистских концлагерей.

Комнатная собака (нем.)

Пошел! Пошел! (нем.)

Послушай-ка, Фриц, тут кто-то ходит!

Как это говорится по-русски? Здаюс? Так это правильно?

Здаюс. Или: Иван, не стрилатъ! Мы хорошие люди. Антифашист!

Ведь это же пони, а не русский. Что он тут делает? (нем.)

Печкарна — дворец банкира Печка в Праге, где помещалось гестапо (прим. перев.).

Что еще делают эти дети здесь? Их надо было отправить в первую очередь! (нем.)