Бус Таркинтон - ПЕНРОД И СЭМ

Но катастрофа должна была разразиться, и она разразилась. Если на кого-то и можно возложить за это вину, то только на взрослых. Это они убедили Джорджи Бассета, что он не такой, как все, и восстановили против него сверстников. Но им и этого показалось мало, и они без конца стали ставить Джорджи в пример. Дошло до того, что при одном лишь звуке его имени мальчики впадали в тоску, и общение с ним превращалось для них во все более тяжкую обязанность. Но взрослые и не догадывались об этом и пребывали в блаженной уверенности, что Джорджи ничего не грозит.

Все началось с того, что Сэм Уильямс стал безраздельным владельцем ящика из-под пианино. Присовокупив к нему несколько досок, он решил соорудить у себя на участке дом. На помощь он призвал Пенрода Скофилда и дуэт чернокожих в лице Германа и Вермана. Он рассказал им о своих намерениях, и они с восторгом согласились стать его компаньонами. Тут же была создана ассоциация плотников-единомышленников, и десять дней спустя стройка приобрела уже очертания вполне реальные. Во всяком случае, каждый по многим признакам мог сразу понять, что возводится именно дом.

К такому заключению можно было прийти, глядя, к примеру, на дверь. Она хоть и косо висела на кожаных петлях, но все же висела; или – на окно, в нем хоть и не было стекол, зато, как говорил Сэм, «из него уже можно было выглядывать наружу». Была даже железная труба. Правда, она существовала лишь в качестве украшения, – печку мальчики соорудили снаружи. Изнутри стены дома обклеили разными картинками, а на почетном месте повесили карандашный портрет дедушки Сэма. Этот портрет Сэм принес с чердака, где, как он объяснял, «дедушка все равно не приносил никакой пользы». Было в доме еще два шатких стула, которые Пенрод принес со своего чердака, а вдоль одной из стен протянулось некое сооружение; по замыслу Ассоциации плотников-единомышленников оно должно было исполнять роль скамейки или дивана.

– Это пригодится! – сказал Сэм. – Вдруг кому-то из нас захочется полежать или еще что-нибудь… А когда мы будем собираться все вместе на совещание или на общий совет, мы сможем усесться в один ряд.

Дело в том, что партнеры стали компаньонами не только в строительстве дома. Позже никто не мог вспомнить, кому из них впервые пришла идея о создании Тайного общества, но идея родилась на свет и была принята. В результате они решили, что входить в дом имеют право только члены Тайного общества. Прошло немного времени, и идея Тайного общества увлекла их даже больше, чем сам дом. Эта организация проявляла большую тягу к ритуалам. Например, миссис Уильямс, выглянув однажды днем во двор, стала свидетельницей церемонии поднятия флага. Сэм, Верман и Герман стояли в шеренге по стойке «смирно» у дверей домика, а Пенрод Скофилд читал по бумажке какую-то клятву. Потом он поднял с земли шест. Обычно им подпирали веревку с бельем, но теперь к вершине его был прикреплен белый флаг или вымпел, на котором было что-то написано. Сэм, Герман и Верман воздели правую руку, а Пенрод воткнул шест в ящик с землей, и флаг зареял над домиком. После этого Пенрод тоже поднял вверх правую руку. Затем мальчики тоже что-то прокричали хором. Слов миссис Уильямс не разобрала, а вот надпись на флаге прочитать сумела. Флаг был сделан из лоскутка муслина. Надпись нанесли черной краской и явно забыли воспользоваться промокашкой. Но все-таки миссис Уильямс прочитала. Там было написано: «Ин-Ор-Ин».

Вечером того же дня миссис Уильямс оказалась вместе с сыном в библиотеке.

– Сэм, а что значит «Ин-Ор-Ин»? – с интересом спросила она.

Сэм, который в это время что-то читал в учебнике арифметики, метнул на нее недоуменный взгляд.

– Да, мама?

– Я тебя спрашиваю, что значат эти слова на вашем флаге?

Сэм довольно долго смотрел на мать в упор, и взгляд его был холоден, исполнен достоинства и абсолютно непроницаем. Потом Сэм встал, и, так и не произнеся ни слова, покинул библиотеку. Это несколько озадачило миссис Уильямс. Но ее старший сын в этом году кончал университет, и она кое-что знала о студенческих обществах, тайный устав которых нарушать не полагалось. Вот почему она не стала преследовать Сэма. Его молчание ее вовсе не взволновало, и, дождавшись, когда его шаги затихнут в коридоре, она весело рассмеялась.

Что касается Сэма, то он в разговоре с матерью лишь пунктуально выполнил правило, которое по его же собственному требованию было внесено в устав Тайного общества. Пенрод тогда горячо поддержал его. Маргарет рассказывала ему о своих друзьях-студентах, и он знал, каким должен быть устав Тайного общества. Правда, Герман отчаянно возражал против обета молчания. Он был убежден, что с его матушкой такие штуки не пройдут. Если в ответ на расспросы он будет молчать, объяснял он, ему придется покинуть не только комнату, но и дом. «Быстро покинуть! – добавил он. – И больше не возвращаться!»