Борис Жердин: Картинки из моей жизни

Они уехали одними из первых, но в Израиль не добрались.

Фима решил бить немцев на их собственной территории.

Они отказались от денег за погибших родственников и Фима пошел работать вышибалой в ночной бар, самый криминальный в Берлине.

За первые две недели он выбил столько зубов, что ими можно было умостить Александерпляц.

Хозяин бара был тоже наш человек. Они очень смеялись с Фимой по этому поводу. Вначале 80-х у Фимы начались неприятности с властями и они с мамой переехали в Израиль.

Сейчас Фима – офицер Мосада, он очень доволен своей работой. Он нашел свое место в жизни, Фира Давидовна уже совсем больная старая женщина, но когда она говорит про своего сына, у нее глаза сияют от гордости и для этого есть все основания.

В Гомеле Миша Портной был ювелиром.

Он получал большие деньги, но всегда хотел получать еще.

Я его за это не осуждаю.

Они складывали копейка к копейке, но им не повезло. Когда семья уезжала, на таможне попросили снять дедушкин протез. Дедушка был старый и он взял все на себя. Они уехали без дедушки и с испорченным настроением.

В Нью-Йорке началась старая история. Миша пошел ювелиром на сорок седьмую и они начали копить.

Дела пошли в гору и уже в 1986-м Миша открыл свое дело.

Он исправно носил деньги в банк, но им всегда казалось мало.

Как известно, жадных людей очень легко обмануть.

Когда Миша принес домой двести котлет и стал на кухне их разламывать пополам, Зина подумала, что он сошел с ума.

Потом они ели эти котлеты четыре месяца и вместе ругали Арона Комиссарчика. Но в Мише уже проснулась жажда легкой наживы.

Однажды он поехал в Атлантик-Сити «просто посмотреть», – так он говорил, но он не сдержался и бросил в автомат 25 центов.

Деньги посыпались рекой.

Мише стало плохо.

Миша умер, не приходя в сознание.

Его сердце просто не выдержало счастья. Его выигрыш составил 325 долларов.

Леня Кацман был человеком самой редкой специальности в Гомеле. Он был дегустатором копченых изделий на мясокомбинате. Когда они приехали в NY, он попытался найти работу по специальности. На Брайтоне над ним просто смеялись и он пошел искать работу у американцев.

Когда он нервно жестикулируя руками, пытался объяснить, чего он хочет, сердобольные американцы понимали его неправильно.

Они думали, что он голодный и хочет работать за еду. Иногда они давали ему кусок хлеба или курицу. Леня терпеливо объяснял, что это не по его специальности, его жена Лора потом еще доказывала на Брайтоне, что американцы понимают по-русски если им медленно говорить.

Они перебивались довольно долго, пока Лене не повезло.

Он сломал позвоночник.

Городской трак подмял его под себя.

Он оказался в нужном месте в нужное время.

Весь Брайтон ему завидовал.

Лене посоветовали хорошего лоера и он получил все, что полагается. Он уже в полном порядке.

Сейчас он работает на себя.

Леня дегустирует на дому.

Если у вас есть что-нибудь вкусненькое, отнесите к Лене на Нептун Aвеню. Он вам никогда не скажет, что это гадость. Он с удовольствием попробует все, что вы принесете и покажет вам новый цветной телевизор, итальянский гарнитур. И вы поймете, что за этого человека можно спать спокойно.

Сему Шварца бросила жена.

Я расскажу, как все это произошло, а вы сделайте вывод.

В Гомеле Сема занимал пост.

Он взял девушку из Бердичева, но с хорошей фигурой.

Он мог себе это позволить.

Сюда они приехали 5 лет назад.

Соня была соблазнительна в своей норковой шубке. Она быстро нашла работу в банке, а он со своим плохим английским перебивался чем попало. У них тогда были еще запасы. Но запасы быстро кончались.

«Посмотри, – кричала Соня, – Абраша уже на «мерседесе», а приехал всего на год раньше».

У Семы начался комплекс неполноценности.

Он считал себя ничтожеством и очень страдал.

Сначала она купила себе пальто в Мэйсисе за 800 долларов, а потом она его просто выгнала и он пошел жить к друзьям.

Абрам крутил дела с иншуренсом и был опасен. Сема боялся его убить сразу. Но через год у Абраши начались неприятности и он сбежал в Колумбию.