Юрий Пульвер - Ельцын в Аду

В момент смерти племянницы Гитлер ехал в машине в направлении Нюрнберга. Там он заночевал в отеле «Дойчер хоф». На следующее утро наци № 1 продолжил поездку, конечным пунктом которой был Байройт. Но туда будущий фюрер в тот день так и не добрался.

19 сентября 1931 года Анни Винтер вошла в комнату хозяина и заметила, что его пистолета в открытом шкафу, где он всегда лежал, нет. Тут женщина вспомнила, как возбуждена была Гели накануне, подозрения вдруг овладели ею. Она кинулась в соседнюю комнату посмотреть, все ли в порядке с Раубал. Но ее дверь была заперта. Винтер подняла на ноги своего мужа. Тот также постучал пару раз в дверь Гели, однако ответа не услышал. Тогда он взял отвертку и взломал замок.

Георг Винтер: «Когда я открыл дверь, я вошел в комнату и нашел труп Раубал, лежавший на полу. Я поспешил к телефону и позвонил в дежурную часть 5-го полицейского участка. Два комиссара из отдела убийств поспешили на место происшествия. Сразу после них прибыл полицейский врач и осмотрел рану. На лице Гели он обнаружил темные, синеватые трупные пятна, которые свидетельствовали о том, что Раубал скончалась от асфиксии, прижавшись лицом к полу, и пролежала в этом положении 17-18 часов. По мнению врача и полицейских, это было самоубийство».

Спустя несколько минут после того как Адольф выехал из Нюрнберга, в «Дойчер хоф» позвонили. Служащий отеля сел в такси и помчался вслед за «Мерседесом» Гитлера. Спустя небольшое время тот уже знал, что случилось с его любовницей, и велел своему шоферу развернуть автомобиль и мчаться назад в Мюнхен. По дороге машина попала под контроль скорости: два полицейских в районе Ингольштадта в 13 часов 37 минут позже установили, что «Мерседес» несся со скоростью 55,3 километра в час – почти в два раза больше разрешенной. Почти в то же время от дома на Принцрегентенплатц медленно отъехал катафалк на Восточное кладбище. Там находившийся в цинковом гробу труп Гели перенесли в зал траурных церемоний.

Гитлер велел отвезти себя домой. Приехав, он сразу отправил посыльного в полицейскую дирекцию и велел ему передать стражам закона, что он находится в их полном распоряжении. Спустя полчаса в его квартире появился обер-комиссар криминальной полиции и записал его показания. Адольф рассказал о запланированных для Гели уроках пения в Вене, о ее страхе перед первым выступлением в качестве певицы. Он также вспомнил, что племянница однажды участвовала в спиритическом сеансе. Толчки стола будто бы поведали ей о том, что она умрет не своей смертью.

21 сентября юридические органы выдали покойную для погребения. Спустя неделю полицейская дирекция Мюнхена представила свой окончательный отчет. Никто не подавал заявления на вскрытие тела, и потому оно произведено не было. По желанию матери ее мертвая дочь была удивительно быстро перевезена в Вену.

Реакцию Гитлера на самоубийство племянницы многие его современники – очевидцы события описывали по-разному. Комиссар полиции Сауэр считал: «Он делал вид, что ее смерть потрясла его, как будто она была единственной родственницей, которую он имел, а теперь у него никого не осталось». Потом добавил, что Гитлер очень быстро перестал проявлять сострадание, а думал только о том, как это может отразиться на его карьере. Другие единодушно говорили о том, что лидер наци крайне тяжело перенес смерть Гели и долгое время находился в глубокой депрессии. Историк Нойман пишет, что «в приступе депрессивного отчаяния Гитлер якобы попытался лишить себя жизни, чему в последний момент помешал Рудольф Гесс. Терзаемый горькими упреками совести за то, что ревнивыми собственническими притязаниями на ее молодую жизнь привел ее к этому акту отчаяния, он был психически не в состоянии принять участие в ее погребении в Вене. Лишь несколько дней спустя он инкогнито посетил ее могилу». Намерение Гитлера покончить с собой озадачило и сбило с толку большинство его сподвижников, хотя они считали, что хорошо знают своего вожака.

Похороны на центральном кладбище состоялись после полудня 23 сентября. Адольф не пришел на церемонию, потому что «физически и психически был не в состоянии сделать это» - так его поведение объяснил брат Гели Лео. Лидер нацистов послал руководителей СА и СС – Эрнста Рема и Генриха Гиммлера – возложить венок на могилу племянницы. Захоронить самоубийцу на освященной земле было невероятно трудно и должно было стоить очень больших денег. Это – с одной стороны, а с другой стороны, по непонятной причине Гитлер, который не испытывал нужды в деньгах, не помог матери своей возлюбленной, и Гели похоронили в склепе для бедных, в котором производились временные захоронения, пока не будет подготовлено постоянное место.