Мария Штейникова - Кошка Фрося и другие животные (сборник)

А я сижу и размышляю, чем отличается женская логика от мужской. Наверное, ничем, особенно если мужчина совсем не логик. Или у женщины не женская логика. Или… не буду думать об этом сегодня. Пойду лучше что-нибудь сделаю. Захвачу, например, мир.

Я женщина настойчивая, к тому же мне на море скоро ехать. Звоню мужу, говорю:

– Ты где?

Он говорит:

– Еду по шоссе в сторону тебя.

Говорю:

– Жду, тут у меня для тебя приятный сюрприз. Я буду ходить туда-сюда и загадочно улыбаться.

Он говорит:

– Лечу.

Я сижу вся одетая, мне довольно жарко. Решила – перезванивать не буду. Вся в налете таинственности сижу. В штору обернулась для пущей загадки. Посидела, полежала, снова посидела. Жарко. Сбегала за калитку раз пятнадцать. Не едет.

Час проходит. Сижу. Муж не звонит, но я-то тоже умею быть настойчивой. Сижу. Судорожно соображаю, как этот чертов костюм для дайвинга от себя отдирать буду. Напрочь прилип, собака. С грехом пополам стянула. Местами с кожей получилось. Муж врывается, я как раз трусы выжимаю.

Говорит:

– Оооо! Ты шикарна!

Я говорю:

– Чо шикарна-то? Хрена ль так долго?

Он говорит:

– По делу на пять минут заскакивал. Ну чо, где?

А я уже ничо и нигде, я уже умерла от такой душевной нечуткости. Говорю:

– Чо где? Новую скатерть вон подшила.

Муж пошел сразу пилить доски. Не раздеваясь. Он у меня много пилит, когда в семье напряжение или мама приехала. А я села вставлять большие буквы в будущую книжку. Сижу, настойчиво вставляю, уже трясет вставлять. Развелась уже три раза, четырежды прыгнула с утеса и один раз погибла в автоаварии. Не уберегли, не оценили! Я так много любила. Дура! Почему так произошло? Где мы оступились? Ветер ли старое имя развеял? Что-то во мне надломилось и уже никогда, никогда не починится.

Тут появляется муж в костюме для дайвинга, в шапочке. Нелепый такой. Говорит:

– Ну как? Не очень смешно? Что-то врезается вроде в этом самом месте, нет?

А я такая сразу счастливая, говорю:

– Никуда не уходи, я сейчас…

Кошка Фрося сделала для себя открытие. И сразу же забыла, какое. От досады принялась орать на чужую калитку. Прямо как я. Вечно не могу вспомнить – чего завелась-то? Муж говорит:

– С вами даже поссориться спокойно нельзя.

Еще муж отправил меня учиться теннису. Чтобы жара просто так не пропадала. Страшный человек. Сперва кабриолет, теперь теннис. На теннисе у меня тренер Катя. «Я худею», – говорит Катя. И достает пирожок с луком и яйцом. Не знаю даже, как мне играть с таким незакомплексованным человеком. Только с третьей тренировки я начала получать удовольствие. Ну, в смысле не только от мучений.

Подготовка к морю продолжается. Надеюсь, ему тоже будет что показать. Кроме жителей Краснодарского края, а также Свердловской и Челябинской областей.

Бабулечка пишет: «Вы у меня самые любимые. Скоро у меня день рождения. А именно пятого августа. Поэтому ничего не надо. Номер сберегательной книжки такой-то. Приезжайте, у меня еще стоит ваше пиво и немножко икры». Муж говорит:

– Вся в тебя. Умеет заманивать.

Нет, не даются нам с Фросей эти ваши аристократические штучки. Кто б знал. А я чо, я с Урала. Косу подоткнула и пошла в ихний теннис наяривать. Мячи закладываю основательно, чтобы не приходилось переделывать. Кто два раза картошку окучивал, тот знает. Обрабатываю я, значит, каждый мяч как родной. Муж уже весь в синяках.

Тренер Катя орет:

– Маша, элегантнее, элегантнее!

Видно, что жалко ей мужа. Почти новый еще. Можно будет подновить и носить. Он у меня так-то еще даже не штопанный ни разу.

А я чо, я с Урала. Элегантно умею только водочки пригубить. Томно, пальчик оттопыримши. И выдохнуть пренепременно: «Ух, гадость-то какая. Как вы ее пьете-то, окаянные?» Но стараюсь и тут не в корт лицом.

Мужа – его беречь надо. Особенно если он деньги в дом приносит. И бабулечка всегда говорит: «Хрен на хрен менять – только время терять».

Ну ничего, приноровилась. Порхаю, значит, по корту, оттопырив все четыре мизинца. Ну как порхаю – ПОРХАЮ. Чисто принцесса Диана, короче. Портки из-под юбки сверкают. Смотрю, у мужа губа на триста восемьдесят градусов съехала. Подача упала на полшестого. И в мячах не та энергия.

Говорю Кате:

– Ладно, Катя, неча сиси мять. Побаловались мы тут с вами, и будя. Посторонись-ка.

И как давай закладывать. И все – чистая страсть. Муж в синяках. Все счастливы.