Том Шарп - Уилт

Он показал газету, через вторую полосу которой шел крупный заголовок:

ЛЕКЦИИ О СЕКСЕ ДЛЯ ПОТРЯСЕННЫХ СТУДЕНТОВ

– Полагаю, все обратили внимание на фотографию, – сказал директор с горечью, демонстрируя большую фотографию Джуди, болтающуюся на крюке в крайне неудачном ракурсе. – В статье написано… ладно, что об этом говорить. Сами прочтете. Я только хотел бы получить ответы на следующие вопросы. Кто распорядился закупить тридцать экземпляров «Последнего исхода из Бруклина» 17для групп наладчиков и слесарей?

Мистер Моррис попытался вспомнить, кто подписал заявку.

– Должно быть, Уоткинз, – предположил Моррис. – Он у них преподавал в прошлом семестре. Он у нас работал неполный день.

– Слава Богу, что неполный, – сказал директор. – Второе, кто из преподавателей завел привычку агитировать медсестер, чтобы они постоянно носили… противозачаточные колпачки?

– Мистер Седуик к ним неравнодушен, – ответил доктор Моррис.

– К кому, сестрам или колпачкам? – спросил директор.

– Может, к тому и другому? – вкрадчиво вставил доктор Боард.

– Он большой противник противозачаточных таблеток, – добавил доктор Моррис.

– Пожалуйста, попросите мистера Седуика зайти ко мне в кабинет в десять утра в понедельник. Я объясню ему, на каких условиях он был принят на работу. И наконец, кто из преподавателей использует нашу видеотехнику для показа порнофильмов старшим секретарям?

Мистер Моррис энергично затряс головой.

– Это не мои, – сказал он.

– Здесь говорится, что такие фильмы демонстрировались на уроках, отведенных для обсуждения текущих событий, – сказал директор.

– Уэнтворт действительно показывал им «Влюбленную женщину», – признался заведующий кафедрой английского языка.

– Ладно, оставим. Вот еще что я хотел сказать. Мы не будем проводить вечерние занятия по первой медицинской помощи с особым упором на раны в брюшной полости, для чего мы собирались приобрести надувную куклу. Отныне мы по одежке будем протягивать ножки.

– На основании вздувшихся цен? – спросил доктор Боард.

– На том основании, что комитет по образованию уже много лет ждет не дождется возможности урезать наш бюджет, – сказал директор. – Теперь у них есть такая возможность. Тот факт, что мы оказываем обществу услугу, по словам мистера Морриса, «отвлекая с улиц большое число умственно неполноценных и потенциально опасных психопатов», остался незамеченным.

– По-видимому, он имел в виду учеников дневного отделения, – попытался поправить положение доктор Боард.

– Ничего подобного, – сказал директор. – Если я ошибаюсь, пусть Моррис меня поправит, но он имел в виду работников отделения гуманитарных наук.

Собрание на этом закончилось. Позднее мистер Моррис уселся писать заявление об увольнении по собственному желанию.

Из окна пустой спальни на втором этаже дома викария Ева Уилт наблюдала, как святой отец Джон Фрауд задумчиво шел по дорожке в направлении церкви. Как только она потеряла его из виду, она спустилась вниз, в кабинет. Нужно снова позвонить Генри. Раз его нет в техучилище, значит, он дома. Она подошла к столу и уже готова была снять трубку, как увидела плющ. О Господи, она совсем позабыла про плющ и оставила его там, где викарий непременно должен был его увидеть. Как все неприятно. Она набрала 34 Парквью и подождала. Никто не ответил. Тогда она набрала номер техучилища. Одновременно она не сводила глаз с кладбищенской калитки, чтобы не прозевать возвращение викария:

– Фенлендское художественно-техническое училище, – услышала она голос телефонистки.

– Это опять я, – сказала Ева – Мне нужен мистер Уилт.

– Очень жаль, но мистера Уилта нет.

– Где же он? Я звонила домой и…

– Он в полицейском участке.

– Как вы сказали? – переспросила Ева.

– Он в полицейском участке, помогает полиции в расследовании…

– В расследовании? В каком расследовании? – спросила Ева пронзительным голосом.

– Разве вы не знаете? – спросила девушка. – Во всех газетах писали об этом. Он убил свою жену и…

Ева отняла телефонную трубку от уха и в ужасе уставилась на нее. Девушка еще что-то говорила, но Ева уже не слушала. Генри убил свою жену. Но ведь его жена – она. Это же бред какой-то. Ее не могли убить. На какой-то момент Ева почувствовала, что теряет рассудок. Затем снова приблизила трубку к уху.

– Вы меня слушаете? – спросила девушка.

– Но я – его жена, – закричала Ева. Последовала длинная пауза, и она услышала, как на другом конце провода девушка говорила кому-то, что звонит какая-то сумасшедшая, которая утверждает, что она миссис Уилт, и спрашивала у кого-то, что ей отвечать.