Михаил Крюков - Разговорчики в строю № 3. Лучшее за 5 лет.

Борттехник долго координирует фотоаппарат и пулемёт, пытаясь приспособиться к вибрации, ловит момент, потом нажимает на гашетку пулемёта, ведёт стволом снизу вверх и вправо (помня о ведущем слева) – и нажимает на спуск фотоаппарата.

Прекратив стрельбу и опустив фотоаппарат, он видит, – справа, на дороге, куда почему-то смотрит ствол его пулемёта, мечется стадо овец, и среди них стоит на коленях пастух с поднятыми руками.

«Блин! – думает борттехник. – Сейчас получу!».

– Молодец, правильно понимаешь! – говорит командир. – Хорошо пуганул духа! Их надо пугать, а то зарядят в хвост из гранатомёта…

3.

Степь Ялан возле Герата. Пара «восьмёрок» возвращается с задания – завалили нурсами несколько входов в кяриз – подземную речку, которая идёт к гератскому аэродрому. Машины медленно ползут вдоль кяриза, ища, куда бы ещё запустить оставшиеся нурсы. Вдруг дорогу ведущему пересекает лиса – и не рыжая, а палевая с черным.

– О! Смотри, смотри, – кричит командир, майор Г., тыча пальцем. – Чернобурка! Мочи её, что рот раззявил! Вот шкура будет!

Борттехник открывает огонь из пулемёта. Вертолёт сидит на хвосте у мечущейся лисы, вьётся змеёй. Борттехнику жалко лису. К тому же он понимает, что пули калибра 7,62 при попадании превратят лисью шкуру в лохмотья. Поэтому он аккуратно вбивает короткие очереди то ближе, то дальше юркой красавицы.

– Да что ты, ё-моё, попасть не можешь! – рычит командир, качая ручку. – Правый, помоги ему!

Правак отодвигает блистер, высовывается, начинает палить из автомата. Но лиса вдруг исчезает, – она просто растворяется среди камней.

– Эх ты, мазила! – говорит майор Г. – Я тебе её на блюдечке поднёс, ножом можно было заколоть. А ты…

– Жалко стало, – сознается борттехник.

– Да брось ты! Просто скажи, – стрелок хреновый.

Борттехник обиженно молчит. Он достаёт сигарету, закуривает. Вертолёт набирает скорость. Облокотившись локтём левой руки на левое колено, борттехник курит, правой рукой играя снятым с упора пулемётом. Впереди наискосок по дуге мелькает воробей. «Н-на!» – раздражённо говорит борттехник и коротко нажимает на гашетку. Двукратный стук пулемёта – и…

…Брызги крови с пушинками облепляют лобовое стекло!!!

Ошеломлённый этим нечаянным попаданием, борттехник курит, не меняя позы. «Бог есть!», – думает он. Лётчики потрясённо молчат. После долгой паузы майор Г. говорит:

– Вас понял, приношу свои извинения!

Пара летит в Лошкарёвку. На ведущем борту №10 – командир дивизии. Он торопится и периодически нервно просит:

– Прибавьте, прибавьте.

Пара идёт на пределе, на максимальной скорости. Чтобы сэкономить время, ушли от дороги и срезают путь напрямую. Вокруг – пустыня Хаш. Ни одного ориентира. Да они и не нужны экипажу – командир идёт по прямой, строго выдерживая курс. Правак отрешённо смотрит вперёд, борттехник поигрывает пулемётом.

Комдив, сидящий за спиной борттехника, толкает его в плечо, и, когда тот поворачивается, спрашивает:

– Долго ещё?

Борттехник кивает на правака:

– Спросите у штурмана, товарищ генерал.

Генерал толкает правака в плечо:

– Мы где?

Застигнутый врасплох, правак хватает карту, долго вертит её на коленях, смотрит в окно – там единообразная пустыня. Он смотрит в карту, снова в окно, снова в карту, водит по ней пальцем, вопросительно смотрит на командира.

Рассвирепевший комдив протягивает руку к голове правака и срывает с неё шлемофон.

– Я так и знал! – говорит он, глядя на растрёпанные волосы штурмана. – Да разве можно с такой причёской выполнить боевое задание?

Следующий день. Действующие лица – те же, маршрут – противоположный. Привезли комдива в Герат. Сели в аэропорту Герата на площадку за полосой. Подъехали уазик и БТР. «Буду через час», – сказал комдив и уехал. БТР остался для охраны вертолётов.

– Слушай, командир, – сказал правак. – У меня здесь на хлебозаводе знакомые образовались. Могу сейчас сгонять на бэтэре, дрожжей для браги достать, а то и самой браги. Даёшь добро?

Командир посмотрел на часы:

– В полчаса уложишься?

– Да в десять минут. Туда и обратно шеметом!

Правак запрыгнул на броню, и БТР укатил.

Прошло полчаса. Сорок минут, сорок пять. Командир взволнованно ходит возле вертолёта, вглядываясь в сторону, куда убыл правак.

– Убью, если живым вернётся, – бормочет он.

Прошёл час. Комдив, к счастью, запаздывал. Подкатил БТР, бойцы сняли с брони безжизненное тело правого лётчика и занесли его на борт. Судя по густому выхлопу, правака накачали брагой.