Дмитрий Ненадович - Повесть о потерянном времени

Из-под обрушившихся ветвей вновь донеслись приглушенные стоны. Но на этот раз они имели совершенно другую тональность: если чуть ранее они извещали о том, что внутри шалаша чьё-либо присутствие выглядело бы, по меньшей мере, не очень уместным (ежели не принимать в расчет существующие извращения), то в настоящий момент стоны означали призыв о помощи сторонних лиц. Сторонние лица быстро разбросали шевелящиеся ветки и выудили на свет два обнаженных туловища. Первое туловище принадлежало главному механику геологической партии Эрасту Петровичу Матэо, страстному потомку подмастерий известных итальянских зодчих, некогда возводивших свои шедевры в столичных российских городах. Второе туловище принадлежало толстой деревенской бабище с отвисшим до пупа выменем. Вид лица головы габаритно-обнаженного женского туловища можно было сравнить с картиной, открывающейся при взгляде сверху на кастрюлю с крупноклубневым вареным картофелем. Т. е. довольно непривлекательным был этот вид. Для кастрюли всё это вполне сошло бы, все выглядело бы очень даже аппетитно, но вот для лица… Видимо, Эрасту Петровичу пришлось как следует выпить.

(Как в старом анекдоте о том, как два приятеля собираются в гости к подружкам, и один из них говорит другому: «Ты сильно не переживай по поводу внешности подруги, которой тебе предстоит заниматься. Возьмем с собой побольше водки, выпьем, и через каких-то полчаса она покажется тебе красавицей». Приятели приходят к подругам. Тот из них, которого недавно успокаивали, внимательно разглядывает предназначенную ему подругу и непроизвольно, с отчаянием в голосе восклицает: «Нет, я столько не выпью!»)

Отряхнув с покатых плеч обломки засохших ветвей, Эраст Петрович нисколько не смутившись, тут же отыскал в куче хвороста весь свой гардероб и быстренько в него облачился. Во время поисков Петрович, ещё не окончательно забывший о своей недавней пассии, попутно подбрасывал ей попадающиеся ему на глаза отдельные детали по-деревенски нехитрого женского туалета. Пассия, ошарашенно хлопая коровьими глазами, вытряхнула застрявшие в растрепанных волосах сучья и со стыдливостью юной девы принялась напяливать на себя все заботливо выброшенное Петровичем. Впрочем, никто из присутствующих на нее внимание не обращал. Даже прелюбодей Петрович. Все присутствующие думали о предстоящем деле. Пассия предприняла ещё несколько попыток пробудить к себе былой интерес, игриво кинув в Эраста несколько крупных сучьев. Видимо, для того, чтобы договориться о чём-то назавтра. Но, похоже, она окончательно перестала интересовать своего недавнего любовника. Петрович, несмотря на то, что один сучок угодил ему прямо в лоб, даже не посмотрел в ее сторону. Осознав всю глубину овладевшего Петровичем безразличия, называемого в народе апатией, толстомясая куртизанка предприняла грациозное движение в сторону леса. Её обрюзгшая фигура, некоторое время ещё мелькала в зарослях кустарника, тяжело покачивая выменем и вскоре вовсе исчезла из вида. Духовно опустошенный Петрович при этом отрешенно сиживал неподалеку от обрушившегося сооружения. Ведь что такое в народном понимании означает слово «апатия»? Апатия — это отношение к сношению после сношения. Вот поэтому и сиживал апатичный Петрович, покуривая на пеньке дешевую сигарету «Друг» и щурясь заходящему солнышку. В лучах пылающего заката Петрович был очень похож на отдыхающего после тяжелого боя солдата, до конца выполнившего свой сегодняшний долг. При взгляде на главного механника сознание тут же дорисовывало за его спиной как минимум десяток медленно сгорающих вражеских танков. Если бы не стремительно убегающее время, Сергей бы, наверное, еще бы полюбовался героической картиной, но ситуация требовала от него немедленных действий. Он аккуратно подтолкнул к механику очарованного закатом геологического начальника, тот сразу же встрепенулся, стремительно подошел к потомку помощников великих зодчих и, стараясь как можно быстрее привлечь его внимание, с размаху хлопнул его по плечу. Не привыкший к такому обращению Эраст грязно выругался. Начальник ответил тем же. Некоторое время они ещё препирались о чём-то друг с другом, но вскоре административный ресурс начальника возымел на распоясавшегося сладострастца должное действие и, тот, сгорбившись, замолк. Начальник, склонившись к нему, что-то быстро зашептал на ухо, поминутно указывая носом на стоящего в небольшом отдалении старлея. Сергей не стал ждать реакции неразборчивого эротомана и, подойдя к нему, молча протянул списки. Взяв протянутые бумаги, Петрович скосил на них оба глаза, полистал и, вздохнув, вернул уже основательно измятые листы Сергею.