Дмитрий Ненадович - Повесть о потерянном времени

— Во! Капитан! (Командируемых на объекты военпредов заставляли наряжаться в военную форму). — удивлённо воскликнул генерал, как будто увидел перед собой редкое ископаемое, — Вы-то какими судьбами тут оказались?

— Точно такими же, какими и Вы, товарищ генерал-полковник. — уверенно ответил «ископаемый» капитан, отнеся генеральский восторг к тому, что генерал-полковникам действительно редко когда удаётся свидеться с каким-нибудь капитаном в серых буднях штабной повседневности.

— Во как! В такую комиссию капитана назначили… Вы кого здесь представляете?

— ПЗ, возглавляемое полковником Плёнкиным.

— Плёнкиным? Вроде серьёзный мужик этот Плёнкин… И на тебе: в комиссию, состоящую сплошь из главных конструкторов и возглавляемую целым генерал-полковником, капитана прислал. Додумался. У него что, ни одного… ну хотя бы майора не осталось?

— Нет, не осталось. Все на объектах. Но Вы не переживайте, я ведь из тех капитанов, которые трёх майоров стоят.

— Во как! Да-а-а, от скромности Вы не умрёте…

— Хоть одной напастью меньше.

— Посмотрим, посмотрим. А к чему Вам такой большой чемодан, товарищ капитан? — вперился взглядом в небольшой «тревожный» чемоданчик Сергея генерал. — Я, куда бы не ехал, одним портфелем всегда обхожусь, а капитаны у нас в командировки с большущими чемоданами раскатывают. Вы, часом, не на курорт ли собрались?.

— Да нет. Я как раз настраиваюсь на долгую кропотливую работу. И чтобы ни на что больше не отвлекаться пришлось взять с собой всё необходимое. Минимально необходимое, конечно же. А весь этот минимум умещается только в чемоданчике. Пробовал засунуть всё в такой портфель как у Вас. У меня есть такой. Не получилось. С такими портфельчиками можно только на три дня ездить. Приехать, всех построить, раздать «звездюлей», извините, озадачить всех принципиально невыполнимыми задачами, назначить фантастические сроки их выполнения и усвистеть восвояси с обещанием скорого возвращения для проверки исполнения. Конечно… В такие командировки можно вообще с одним блокнотиком ездить. Ну, можно ещё какую-нибудь кожаную папочку с собой взять для солидности и чтобы было куда блокнотик положить.

— Ха-ха-ха! Ну, Вы и наглец, капитан! Вы на кого это намекаете? — сотрясая фюзеляж боевой машины громовыми раскатами смеха, вновь откинулся на спинку своего гробообразного кресла генерал. — Фу-у-у, насмешил. А чемодан-то, небось, «гражданкой» забит? Тихие украинские вечера и прогулки по девочкам? Понимаю, понимаю… Эх, молодость… А дывчины там действительно «дюже гарные». Но смотрите у меня, капитан, если хоть одна мне на Вас после командировки пожалуется… Отправлю Вас служить туда, откуда Вы в военную приёмку прибыли.

— То есть опять к себе заберёте? — с деланным испугом произнёс капитан.

— То есть, как это «к себе заберёте»?

— Да я всего-то полгода назад Вас покинул. Служил там же где и Вы, только в другом управлении. В одном здании с Вами сидели, но так ни разу и не встретились.

— А-а-а. Нет-нет, если последуют жалобы от женской части гражданского населения, то я Вас куда-нибудь за Урал… Куда-нибудь туда, где по безлюдней было бы… Подальше, так сказать, от искусов…, — закончил острить генерал и, видимо, окончательно проголодавшись, широким жестом пригласил к столу всех сидящих на лавках. — Ну, уважаемые члены комиссии, добро пожаловать к нашему шалашу. Чем богаты, как говорится, тем и рады…

Желающих не находилось. Все вежливо отказывались. Некоторые из отказавшихся тут же принялись жевать всухомятку выуженные из командировочных саквояжей бутерброды, а остальные так и продолжили своё безучастное лавкопросиживание, изредка серея мордами лиц при попадании моноплана в воздушную яму. При этом больные воздушной болезнью «остальные» периодически метали полные ненависти взгляды на жующие физиономии бывших своих сотоварищей. А иногда эти «остальные» метали и кое-что ещё. Но на этот раз они уже старались попасть не в бывших своих сотоварищей, а в специально запасённые для этих целей целлофановые пакетики.

Сергей сначала тоже хотел было отказаться от генеральского приглашения, но, поскольку бутербродов у него с собой не было, а завтракать накануне вылета пришлось впопыхах, запах буженины быстро победил ложное чувство скромности. Капитан пересел на невесть откуда взявшуюся алюминиевую табуретку, стоящую у генеральского стола, и, пожелав хлебосольному хозяину приятного аппетита, принялся уплетать уже давно съеденный глазами предмет своего вожделения. Не погнушался капитан и осетринкой вкупе со стерлядочкой. Первая волна голода вскоре схлынула и, догрызая кусок крабовой клешни, Сергей неожиданно даже для себя вдруг спросил генерала: