Ханох Левин - Сотворение мира за счет ограничения пространства, занимаемого Богом

ЗЭБАЦ.Большое спасибо. Я только хотел спросить, где у вас тут туалет.

ЦВИ и БЕРТА (оскорбленно). Туалет?

ЗЭБАЦ.Да, туалет.

БЕРТА.Кушай, Зэбац, кушай.

ЗЭБАЦ.Я имею в виду, туалет, ну… удобства.

БЕРТА.А вам, что, неудобно, господин Зэбац?

ЗЭБАЦ.Да нет, что вы, мне очень удобно.

БЕРТА.Так ешьте тогда.

ЗЭБАЦ.Мне надо в сортир.

ЦВИ.Зэбац, здесь женщина!

ЗЭБАЦ.Прошу прощения, но я не знаю, как это сказать по-другому… Ноль-ноль?

ЦВИ.Кто с кем играет?

ЗЭБАЦ.Цви, мне надо в уборную!

БЕРТА.Зачем?

ЗЭБАЦ.Что значит, зачем? Мне надо по… по…

ЦВИ.Зэбац, здесь присутствует женщина!

ЗЭБАЦ.Извини. (Пауза.) Цви, я больше не могу, я хочу пи-пи.

БЕРТА.Скажи лучше, что хочешь вернуть арабам оккупированные территории.

ЗЭБАЦ.При чем здесь территории? Я не говорил ни про какие территории. Я мигом. Туда и обратно.

БЕРТА.А почему мы должны в это верить?

ЦВИ.Вот именно. Почему?

ЗЭБАЦ.Ты что, Цви, меня не знаешь?

ЦВИ.Знаю, конечно, знаю, ты — Зэбац, верно?

ЗЭБАЦ.Верно.

ЦВИ.Ну вот видишь, в наши дни ни в чем нельзя быть полностью уверенным. Когда человек входит, он один, а когда выходит — он уже не тот, что был.

ЗЭБАЦ.Если хотите, я могу оставить дверь открытой.

ЦВИ.Зэбац, не забывай: здесь присутствует женщина.

ЗЭБАЦ.Я могу свои часы в залог оставить.

БЕРТА.Грязная сделка.

ЦВИ (презрительно смеясь). Взятка.

ЗЭБАЦ.Отличные часы. Швейцарские. Правда. Я их купил. Что ты смеешься, Цви?

ЦВИ.Послушай, Зэбац. Давай поговорим как два взрослых человека. Ты — здесь, я тебя вижу. Ты входишь…

БЕРТА.Теперь понимаешь, Зэбац?

ЗЭБАЦ.Понимаю.

БЕРТА.Тогда ешь. (Пауза.)

ЗЭБАЦ.Ну, Цви! Ну только один разок. (Цви отрицательно мотает головой.) Берта, вы даже не заметите. (Кричит.) Что, в этом государстве уже и пописать спокойно нельзя?! Сразу надо обвинить человека в том, что он хочет вернуть арабам территории?!

Пауза. Неожиданно на его лице появляется выражение огромного облегчения. Берта и Цви с отвращением смотрят на его брюки.

БЕРТА (с укором). Зэбац!

ЦВИ.Что ты наделал, Зэбац?

ЗЭБАЦ.Прошу прощения, господа. Но, как говорится, вылетела птичка — не поймаешь.

АЙЗЕК заканчивает свой ужин. Его жена ВАФЛЯ нежно кладет ему руку на плечо.

ВАФЛЯ.Айзек, я хочу тебя кое о чем спросить. (Айзек вопросительно смотрит на нее.) Ты знаешь, сколько у меня грудей?

АЙЗЕК.Знаю.

ВАФЛЯ.Сколько?

АЙЗЕК.Две.

ВАФЛЯ.Верно. (Пауза.) Ты сам сосчитал?

АЙЗЕК.Сам.

ВАФЛЯ.А может, тебе сказал кто-нибудь?

АЙЗЕК.Нет, я сам сосчитал. Причем не один раз.

ВАФЛЯ.А ты иногда о них думаешь?

АЙЗЕК.Все время думаю. Они у меня из головы не выходят. А также твоя попа и мой автомобиль. Уж такой я человек.

ВАФЛЯ.А ты их любишь?

АЙЗЕК.Грудки твои? Да я их люблю сильней, чем свою мать. Если бы мне предложили выбирать: отрезать тебе грудь или зарезать мать, я бы предпочел зарезать мать, отца и трех своих сестер в придачу.

ВАФЛЯ.Я горжусь тобой.

АЙЗЕК.И дядю моего Эльханана.

ВАФЛЯ.Спасибо, Айзек. Моим грудкам очень приятно это слышать. Вечером я отведу их в ванную. Тебе, наверное, странно, почему это я вдруг с тобой об этом говорю?

АЙЗЕК.Да нет, что тут странного? Женщине захотелось поговорить про свои груди. Ничего странного.

ВАФЛЯ.И все-таки кое-чего о моих грудях ты еще не знаешь. Я тебе до сих пор про это не рассказывала. А сейчас вот хочу рассказать. (Пауза.) Дело в том, что у них есть имена. Одну зовут Исайя, а вторую — Иеремия.

АЙЗЕК.А какая из них Исайя и какая — Иеремия?

ВАФЛЯ (показывая на правую грудь). Это Исайя. (Показывая на левую.) А это — Иеремия. Ты не хочешь спросить, почему я тебе до сих пор об этом не рассказывала?

АЙЗЕК.А что тут спрашивать? Жена и автомобиль — две самые загадочные в мире вещи. Что тут непонятного?

ВАФЛЯ.Но ты на меня за это не сердишься?