Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая

— Пора, мой друг, пора! За тобой остается вся разбросанная частями парижская группа, группа «Цветкова», «Фунтик» и его софийские акции. Ну и, конечно, наш друг-полковник. Тут для игр требуется особый человек — жесткий контроль и никакой самодеятельности. Тебе неплохо исчезнуть отсюда побыстрей. Следовательно, тут немедля нужен новый человек из «Центра». Будем думать. До рассвета много времени. Обговорим все. Не часто выпадают нам такие встречи.

— А о бегстве Монкевица ты сообщил в центр?

— К счастью, не успел. Иначе вся игра пошла бы в совершенно ином направлении. Решил повременить до Парижа: как чувствовал, что застану всех в одном гнездышке.

— Расскажи, как устроился, раз бог дал нам свободную минуту.

— О, Марсель — абсолютно бандитский город. Даже представить себе трудно. Порт — трущобы, публичные дома, бандиты, проститутки, сутенеры, воры разных категорий. Есть места, куда и полиция опасается захаживать. Зато как стемнеет, чуть не ежеминутно ревут сирены полицейских машин, за кем-то гонятся. Работать легко и очень трудно. Легко потеряться и уйти от любой слежки. Плохо торговать: вымогатели не дают покоя. Да вообще ковры и антиквариат моей фирмы — не самый ходовой товар в Марселе.

— Так что, закрывать магазин?

— Нет, таких приказов я еще не получал. Вот придется мне брать Монкевица под свое крыло и временно везти в Марсель. Тут и о его отце получим сообщения, и реакцию «Центра» узнаем точно. Может, сочтут в ИНО [2] Иностранный отдел в ОГПУ. все наши разработки несвоевременными, излишними, опасными в наших условиях. Да мало ли что! И запретят. Новое начальство приходит. Будем подчиняться и разыгрывать другую партию...

— Ну, а теперь снова о Праге, дорогой мой «доктор». Как жаль мне уезжать из Парижа...

— Конечно, вы тут неплохо устроились, — сказал Шаброль, оглядываясь. — Немало, небось, государственных рубликов потратил, не торгуясь?

— Не переживай, немного. И отчитались сполна. Удобнейшая явка...

— И «эльзасцы» тут как дома себя чувствуют.

— Вилла приобретена на Монкевица. Он теперь — их человек. Пускай живут при надобности. Поместимся как-нибудь. И секретами, надо будет, поделимся.

— Да, Альберт Николаевич. Тут не подкопаешься, — это прозвучало у него как высшая похвала. — Дело провернули замечательно. Поздравляю. Кстати, прими и еще одно поздравление. «Центр» сообщил о награждении тебя орденом Боевого Красного Знамени за образцовое выполнение заданий и проявленное при этом личное мужество.

— А тебя, Шаброль?

— Заодно уж и меня, — отшутился тот. — Жаль, не могут сейчас в Москву вызвать. Но у них родилась идея нас посетить. Организовать встречу в центре Европы, послать к нам крупного руководителя... Так-то, товарищ награжденный.

— Служу Советскому Союзу! — встав и вытянувшись, отрапортовал Венделовский.

— Правильно отвечаешь. Полагается отметить, а? А то я просто погибаю с голоду.

— Прости, ради бога. Я — плохой хозяин. Мой грех, мне срочно исправлять. Ты весь день не ел?! Ох, черт! Таких внимательных хозяев надо безжалостно гнать с работы.

— Но и ты, как я понимаю, весь день провел в бегах за полковником. Значит, прощен. Альберт Николаевич! Давай скорей все съестное, что имеется в доме! Голоден, как волк...

Венделовский поспешил на кухню, в кладовку, в погреб. По-видимому, Монкевиц и «Фунтик» спали в пристройке, возведенной в противоположном углу сада и имеющей отдельный выход через закрытую зелень калитку.

Собрав все, что попалось под руку, на большой мельхиоровый поднос, Венделовский вернулся к Шабролю. Тот оглядел с удовольствием и нескрываемой жадностью кусок холодного мяса, хлеб, бутылку вина.

Разлили, чокнулись, выпили «за успехи и свершение всего задуманного». И набросились на еду. Жевали и глотали молча, только посматривая друг на друга поощрительно и весело.

— Настоящая трапеза, Альберт, — заметил Шаброль. — Молодец, входишь в роль. В Чехословакии тебе придется жить по-студенчески...

Да, Чехословакия приближалась к Венделовскому неотвратимо. В надолго запомнившуюся ему ночь из беседы с Шабролем составилась сложная картина событий, скопившихся в центре Европы. И каждому, кому предстояла там работа, разобраться в этой сложности было необходимо.

Военный блок Румынии, Югославии, возглавляемый Чехословакией, некоторые политики уже называли Малой Антантой. Шла перестройка чешской армии, которую вели французы, возводились опять же по типу французских фортификационных линий современные оборонительные сооружения. Возрос приток французских, английских, бельгийских капиталов в военную промышленность страны, особенно в заводы «Шкода».