Артур Хейли - Менялы

Как только Хейворд откинулся на спинку стула, Джером Паттертон объявил:

— Теперь можно приступить к вопросам и обсуждению.

— Откровенно говоря, — произнес Уоллес Сперри, — мне и то и другое кажется излишним. Все ясно. Я думаю, мы свидетели настоящего прорыва в делах банка, и я предлагаю одобрить предложения.

Несколько голосов выкрикнули вместе:

— Поддерживаем!

— Предложено и поддержано, — нараспев произнес Джером Паттертон. — Мы готовы голосовать?

Он явно надеялся на это. И уже поднял молоток.

— Нет, — тихо произнес Алекс Вандерворт. Он отодвинул в сторону карандаш и изрисованный листок бумаги. — И я считаю, что никто не должен голосовать без более серьезного обсуждения.

Паттертон вздохнул и положил молоточек на место. Алекс из вежливости уже предупредил его о своих намерениях, но Паттертон надеялся, что Алекс, почувствовав почти единодушное настроение совета, передумает.

— Мне искренне жаль, — продолжал Алекс, — выступать в совете против моих товарищей по руководству Джерома и Роско. Но я не могу, из чувства долга и совести, побороть беспокойство по поводу этой ссуды и утаить мое с этим несогласие.

— А в чем дело? Твоей подружке не нравится «Супранэшнл»?

Колкий вопрос последовал от короля мясоупаковочной индустрии Форреста Ричардсона, давнего директора «ФМА»; он отличался бесцеремонностью и славился своей придирчивостью.

Алекс вспыхнул от гнева. Директора, несомненно, помнили, что пресса связывала его имя с кампанией Марго по «операции в банке» три месяца назад; как и тогда, он не собирался обсуждать здесь свою личную жизнь. Подавив желание сказать резкость, он ответил:

— Мы с мисс Брэкен теперь редко обсуждаем банковские дела. Могу вас заверить, что это, во всяком случае, мы не обсуждали.

— А что же вам не нравится в этой сделке, Алекс? — поинтересовался другой директор.

— Все.

За столом поднялся шум, послышались возгласы раздраженного удивления. Все повернулись к Алексу, и лица их не выражали дружелюбия.

— Лучше выкладывайте все до конца, — сухо предложил Джером Паттертон.

— И выложу. — Алекс достал исписанную страницу из своей папки. — Для начала я не согласен с объемом вложения в одно предприятие. Мы не только идем на неразумный риск, но, кроме того, по-моему, совершаем мошенничество согласно разделу двадцать три «А» акта о «Федеральном резерве».

Роско Хейворд вскочил.

— Я протестую против слова «мошенничество».

— Ваш протест не меняет истины, — спокойно произнес Алекс.

— Это неправда! Мы же ясно объяснили, что даем ссуду не корпорации «Супранэшнл», а её дочерним компаниям. Это: «Хепплуайт дистиллерз», «Гринапэс турз лэнд», «Этлес джет лизинг», «Кариббиен файненс» и «Интернэшнл бейкериз». — Хейворд схватил синюю папку. — Каждая ссуда указана здесь отдельно.

— Но это все же дочерние компании, находящиеся под контролем «Супранэшнл».

— Помимо этого давно существующие, вполне самостоятельные компании.

— Тогда почему же сегодня и все время мы говорим исключительно о «Супранэшнл»?

— Для простоты и удобства, — сердито ответил Хейворд.

— Ты знаешь так же хорошо, как и я, — настаивал Алекс, — что, как только деньги банка попадут к любой из этих дочерних компаний, Джи. Джи. Куотермейн сможет — и будет — распоряжаться ими по своему усмотрению.

— Все, хватит! — Это был Харольд Остин. Он подался вперед и хлопнул ладонью по столу, привлекая внимание. — Большой Джордж Куотермейн мой хороший друг. Я не намерен сидеть спокойно и слушать, как его обвиняют в коварстве.

— Никто в коварстве его не обвиняет, — возразил Алекс. — Я сейчас говорю о существовании конгломерата. Между дочерними компаниями «Супранэшнл» часто проходят большие суммы — об этом говорят их балансовые отчеты. И следовательно, мы будем одалживать деньги одной организации.

— Что ж, — произнес Остин и, отвернувшись от Алекса, обратился к остальным членам совета, — я просто хочу повторить, что хорошо знаю Куотермейна и «Супранэшнл». Как знают многие из вас, по моей инициативе произошла на Багамах встреча между Роско и Большим Джорджем, где и договорились об этом кредите. Учитывая все обстоятельства, могу сказать, что это необычайно удачная сделка для банка.

Наступила тишина, которую нарушил Филип Джоханнсен.

— А не может так быть, Алекс, — полюбопытствовал президент «Мидконтинент раббер», — что вы немного обиделись на то, что поиграть в гольф на Багамы пригласили Роско, а не вас?