Артур Хейли - Менялы

Майлз промыл вставную челюсть, опустил её в стакан с водой и поставил стакан возле кровати. Очки он положил рядом. Затем принялся рассматривать кредитные карточки и бумажник.

Кредитные карточки были выписаны на Фреда У. Риордана, Р. К. Беннетта и Альфреда Шоу. На обороте каждой из них стояла подпись — рука была везде одна и та же. Майлз проверил дату выдачи и срок действия кредиток — все они были в силе. Насколько Майлз мог судить, кредитные карты были подлинными.

Он открыл бумажник. В окошечко из прозрачного пластика было вставлено водительское удостоверение. Поскольку пластик был пожелтевшим и мутным, Майлз вынул удостоверение — под ним оказалось второе, а там и третье. Фамилии на удостоверениях совпадали с фамилиями на кредитных картах, однако все три фотографии были одинаковыми. Он всмотрелся повнимательнее. Даже сделав скидку на давность снимков, можно было с уверенностью утверждать, что все они изображали старика.

Майлз начал пересчитывать деньги. Он попросит Нейта Натансона спрятать кредитки и бумажник в сейф, но предварительно он должен знать сумму. Сумма оказалась неожиданно крупной — пятьсот двенадцать долларов; половина из них — новенькими двадцатидолларовыми банкнотами. Они-то и заинтересовали Майлза. Он тщательно осмотрел несколько банкнот, ощупывая поверхность кончиками пальцев. Затем взглянул на старика — тот спал глубоким сном. Майлз бесшумно выскользнул вон — в свою комнату напротив. Он тут же вернулся, держа в руках увеличительное стекло, с помощью которого вновь стал разглядывать двадцатидолларовые купюры. Интуиция его не подвела. Это были и в самом деле фальшивки, хотя по качеству не уступали тем, что он купил здесь, в «Двух семерках», неделю назад.

Майлз принялся размышлять. Деньги, во всяком случае, добрая их половина, были фальшивыми. Наверняка таковыми были и все три водительских удостоверения, скорее всего их изготовили там же, где и его собственное, врученное на прошлой неделе. А значит, напрашивается вывод, что фальшивыми были и кредитные карточки. Возможно, Майлз приблизился к источнику распространения фальшивых кредиток «Кичардж», который так стремился раскрыть Нолан Уэйнрайт. От волнения у Майлза перехватило дыхание.

Ему необходимо было зафиксировать новую информацию. Он записал реквизиты кредитных карт и водительских удостоверений на бумажной салфетке.

Вскоре Майлз выключил свет, запер дверь снаружи и отнес кредитные карточки и бумажник вниз.

Когда Майлз проснулся, уже рассвело, он взглянул на часы: 6.15. Он встал, быстро умылся, побрился и оделся. Из комнаты напротив не доносилось ни звука. Он тихонько отворил дверь и заглянул внутрь. Дэнни все ещё крепко спал, слегка похрапывая. Майлз взял пакеты с одеждой, снова запер дверь и спустился вниз.

Он вернулся через двадцать минут, неся поднос с завтраком: крепкий кофе, тост и яичницу.

— Дэнни! — Майлз потряс старика за плечо. — Дэнни, просыпайтесь!

Никакой реакции. Майлз попытался ещё раз. Наконец старик с трудом продрал глаза, увидел Майлза и быстро зажмурился.

— Иди отсюда, — пробормотал он. — Иди отсюда. Мне в ад ещё рано.

— Я не дьявол, — сказал Майлз. — Я ваш друг. Тони Медведь и Русский оставили меня за вами ухаживать.

Опухшие веки слегка разомкнулись.

— Черти, нашли меня все-таки. Как всегда. — Лицо старика исказилось от боли. — О Господи! Бедная моя голова!

— Я принес кофе. Может быть, поможет. — Обняв Дэнни за плечи, Майлз помог ему сесть, затем подал кофе. Старик сделал глоток и поморщился.

Вдруг он забеспокоился.

— Слушай, сынок. Что меня приведет в чувство, так это что-нибудь покрепче. Возьми-ка деньжат… — Он огляделся по сторонам.

— Ваши деньги в целости и сохранности, — сказал Майлз. — Они здесь, в сейфе. Я сдал их на хранение прошлой ночью.

— Это «Две семерки»?

— Да.

— Меня уже раз здесь откачивали. Ну так, сынок, за чем же дело стало? Сбегай в бар…

— Никакой выпивки не будет. Ни вам, ни мне, — отрезал Майлз. Он взвешивал следующую фразу и наконец решился:

— Кроме того, если я стану расплачиваться вашими двадцатидолларовыми бумажками, не ровен час, меня арестуют.

Дэнни словно подстрелили.

Слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Дэнни резко выпрямился, на его лице появилось выражение тревоги и беспокойства.

— Кто тебе позволил… — Он внезапно застонал от боли и приложил руку ко лбу.

— Надо же было пересчитать деньги. Вот я и пересчитал.