Халед Хоссейни - Тысяча сияющих солнц

Надеюсь, ты далека от мысли, что я хочу купить твое прощение. Надеюсь, я не так низко пал в твоих глазах. Твое прощение не купишь. Я просто передаю тебе то, что по праву принадлежит тебе. Я был не самый заботливый отец при жизни, надеюсь исправиться после смерти.

Смерть. Излишние подробности тут ни к чему, скажу только, что я у ее порога. Слабое сердце, говорят доктора. По-моему, подходящая смерть для слабого человека.

Мариам-джо!

Льщу себя надеждой, что, прочитав все это, ты отнесешься ко мне более благосклонно, чем в свое время я к тебе. Может быть, в твоем сердце достанет любви, чтобы приехать и повидаться с отцом. Только постучи в мою дверь — на этот раз я тебе открою, и обниму, и прижму к сердцу. К слабому сердцу. Такому же слабому, как эта надежда.

Но я все равно жду.

Да дарует тебе Господь долгую и благополучную жизнь, дочь моя. Да благословит тебя Господь здоровыми и красивыми детьми. Да обретешь ты счастье, мир и любовь, которых я не смог тебе дать. Да будет милосердный Аллах тебе в помощь.

Они возвращаются в гостиницу. Дети засыпают. Лейла рассказывает Тарику про письмо, показывает деньги в полотняном мешочке.

Когда она разражается рыданиями, Тарик берет ее на руки и укачивает, как маленькую.

Конец засухе. Снегу зимой навалило по колено, а сейчас льет как из ведра, и уже который день. Река Кабул вернулась в свое русло. Весеннее наводнение смыло град Титаник, и следа не осталось.

Под ногами хлюпает грязь. Машины буксуют. Копыта осликов, запряженных в груженные яблоками тележки, скользят. Но никто не жалуется, не оплакивает исчезнувшую толкучку. Ведь Кабул опять зазеленел.

Теплый ливень в радость детям, Азиза и Залмай так и носятся по лужам. Лейла наблюдает за ними из окна кухни. В Дих-Мазанге они сняли небольшой дом с двумя спальнями. Во дворе среди шиповника растет гранатовое дерево. Тарик залатал забор, поставил детям горку, качели, сделал выгородку для Залмаевой козы. Капли дождя скатываются по голому черепу мальчика — голова у него теперь бритая, как у Тарика. И молитву против Бабалу они теперь произносят вместе.

А у Азизы волосы мокрые, хоть выжимай. Тряхнет головой — и капли летят Залмаю в лицо.

Залмаю скоро исполнится шесть. Азизе уже десять, на прошлой неделе отмечали ее день рождения, ходили в кино «Парк», где теперь любой, кто захочет, может посмотреть «Титаник».

— Поторопитесь, дети, опоздаем. — Лейла укладывает в пакет обед для Азизы и Залмая.

Восемь часов утра. Азиза подняла мать в пять, чтобы та совершила утренний намаз. Это у нее вроде дани памяти Мариам. Пока соблюдается строго.

Помолившись, Лейла вернулась в теплую постель и сладко заснула, даже почти не почувствовала, как Тарик поцеловал ее в щеку, когда уходил. Тарик теперь работает во французской благотворительной организации, предоставляющей протезы инвалидам войны и подорвавшимся на минах.

В кухню вслед за Азизой врывается Залмай.

— Тетрадки взяли? Карандаши? Учебники?

— Все тут. — Азиза потрясает в воздухе рюкзачком. Она уже почти не заикается.

— Тогда в путь.

Лейла пропускает детей вперед, закрывает дверь. На дворе прохладно, но дождя нет. Синеет небо, на горизонте клубятся белые облака. Держа детей за руки, Лейла идет к автобусной остановке. Движение на улицах оживленное: рикши, такси, автобусы, ооновские грузовики, военные джипы. Сонные торговцы поднимают жалюзи, открывают лавки. На лотках уже разложены упаковки жевательной резинки и пачки сигарет. Вдовы, выпрашивающие подаяние, заняли свои места на перекрестках улиц.

Лейла никак не привыкнет к Кабулу. Город очень изменился. Люди трудятся не покладая рук: сажают молодые деревца, красят дома, копают канавы и колодцы, восстанавливают разрушенное. Оказалось, из корпусов от ракет получаются отличные цветочные горшки. Недавно Тарик и Лейла водили детей в сады Бабура — там идут большие восстановительные работы. Теперь на каждом углу слышна музыка: рубаб и табла, дутар [64] Рубаб — струнный инструмент вроде лютни; табла (арабск. «барабан») — индийский классический ударный инструмент, состоит из двух барабанов, маленького деревянного и большого металлического; дутар — среднеазиатский двуструнный музыкальный инструмент с грифом. и гармоника, звучат старые песни Ахмада Захира.

Как жалко, что Баби и маме не довелось увидеть всего этого!