Пол Андерсон: Властелин тысячи солнц

— Все, что только способен представить себе человек, непременно существует где-нибудь в Галактике, — рассуждал я. — Планет же чертовски огромное количество, а какое фантастическое разнообразие условий на них, какие разнообразные формы жизни, разума и культуры. Мне самому приходилось бывать на планете, где жили огнедышащие драконы, и на планете, где гномы создавали такое, что очаровало бы и гоблинов из старых сказок. Бывал и на планете, где обитает раса колдунов. Они используют телепатический псевдогипноз. Вы знаете, нет, пожалуй, такой даже самой невероятной сказки, которая не имела бы шансов оказаться действительностью где-нибудь на другом конце вселенной.

Лейрд согласился кивком.

— Да-а, — ответ его прозвучал странно мягко и тягуче. — Вот я однажды выпустил джинна из бутылки.

— Интересно. Как же он повел себя?

— А он убил меня.

Я решил засмеяться и уже открыл рот, но, посмотрев на Лейрда, закрыл. Он был абсолютно серьезен. Причем серьезность его не была искусственной, как у актера, играющем комическую роль. Во взгляде его промелькнуло нечто жалкое, тоскливое, и странным образом оно перемешалось с ужасающе холодным сарказмом.

Лейрда я знал плохо. Да его никто не знал хорошо. Большую часть времени он находился в Галактическом Поиске, блуждая среди тысяч жутких планет, на которых даже взгляд человека никогда не останавливался. Он редко наведывался в Солнечную систему и находился в ней гораздо меньше, чем кто-либо из его товарищей. О том, что ему удалось обнаружить, он обычно не распространялся.

Он был крепок, высок, почти шести с половиной футов роста, со смуглым лицом и орлиным взором своих удивительно ярких зеленовато-серых глаз. То, что он уже немолод, можно было видеть только по редкой проседи на висках. Вежливый со всеми, он был неразговорчив и почти не смеялся. Старые товарищи, знавшие его еще тридцать лет назад, когда он был самым веселым и отчаянным офицером Солнечного флота, считали, что во время Мятежа что-то повлияло на его психику так сильно, что никакой врач не может найти меру его перемеры. Он ничего не рассказывал об этом. После войны он взял направление в Поиск и застрял в нем.

В этот вечер мы оказались с ним одни в холле Лунного отделения Исследовательского Клуба, который размещался в здании за пределами главного купола Селена-Центра. Мы устроились в углу у одного из больших окон, потягивали центраврианский коктейль и вели вынужденный разговор. Мой собеседник слабо поддерживал его, и я никак не мог понять, нуждается ли он в моем рассказе, да и вообще в обществе.

Сзади нас просторный уютный зал был почти пуст. Из окон открывался вид на величавый и в то же время дикий лунный ландшафт. Он представлял собой нагромождение утесов по самому обрыву кратера, за которым расстилалась черная пустыня, залитая голубым светом с Земли, кажущимся здесь фантастическим. Сверху чернел Космос, обрызганный мириадами искр застывшем пламени.

— Почему же вы все-таки живы? — спросил я.

Он рассмеялся, как всегда, невесело.

— Рассказать вам? Я знаю, что вы все равно не поверите. Впрочем, если поверите, то это ничем не значит. Иногда под действием алкоголя я начинаю вспоминать былое и тогда рассказываю свою историю.

Он откинулся в кресле.

— Джинном его можно назвать с большой натяжкой, — начал он. — Скорее, его можно назвать призраком. Вообще, это планета призраков. За миллион лет до том, как появился человек на Земле, они уже были великими. Они знали многое, чего не знала ни одна последующая цивилизация, они даже научились гасить звезды. Вдруг их культура погибла. Видимо, их собственное оружие уничтожило их. Они сгинули в бушующем пламени, остались только руины, нагромождения обломков и пустыня… и джины, ждавший в-бутылке.

Я взял еще выпивки, стараясь понять, что он имеет в виду. Я даже засомневался, нормален ли этот сильный человек с резкими чертами на уставшем лице. Я не мог это определить. Мне приходилось с подобным встречаться в мире звезд, чего не увидишь и в кошмарном сне. Я видел людей с пустыми глазами. Они вернулись из Космоса, который заполнил их мозг холодом, хрупкая стенка из разума где-то не выдержала, сломалась. Считается, что космонавты легко поддаются влиянию. Клянусь Космосом, это нельзя ставить им в вину..

— Вы говорите о Новом Египте? — решил уточнить я.

— Это условное название. Египет — незначительная территория, которую когда-то населяли жалкие крестьяне. На той планете обнаружены остатки величайшей культуры. Называть ее Египтом, хоть и Новым, просто нелепо. Хочу вам сказать, что существа, населяющие Ввирдду, были подобны богам. Они способны были так подействовать на солнца, что те тускнели и гасли. На Земле, например, они за один прием уничтожили всех динозавров. Для этого им понадобился всего лишь один корабль.