Сара Шило - Гномы к нам на помощь не придут

— Да у нее и писек-то нету.

— Откуда ты знаешь?

— Я за ней слежу. Из нее только одни белые какашки вылезают. Слушай, а дай мне ее тоже подержать, а? Ну дай, что ли. Я от тебя все равно не отстану. Ты же обещал, что она будет поровну наша.

— Да бери, бери. Только осторожно, ладно? Смотри, как она у меня сидит. Видишь, я ее не боюсь. Всю руку ей даю, не сгибаю. Чтобы она стоять могла.

— Не, Ицик, я так не могу. Я не могу, чтобы она у меня на руке стояла. Возьми-ка ее лучше ты. На, бери. У тебя руки как будто специально для этого сделаны. У тебя просто рука ничего не чувствует, поэтому ты и можешь ей всю руку подставлять. Она вон тебе ее уже всю продырявила, клювом своим, а тебе хоть бы хны. Даже и не пикнул ни разу. Смеешься, как будто она тебя целует.

— Ладно, давай ее сюда. Тебе ее надо в перчатках брать. Есть такие перчатки специальные, для инвалидов. Их в «Керен кайемет» [20] «Керен кайемет» — Управление земель и лесов. выдают, чтобы они могли из земли репейники выдергивать. Мы туда с тобой как-нибудь сходим и возьмем. А теперь дай-ка ей немножко мяса. Только немножко, чтобы не привыкала. Нам оно еще понадобится, когда мы ее дрессировать будем. Только ты его порежь. Она ведь как королевна ест, маленькими кусочками. Я должен придумать, что с ней делать. Нам нужен какой-нибудь кожаный ремешок, чтобы привязать ее за ногу.

— А что, шнурки разве не подойдут? Я думал, мы свяжем несколько шнурков, и все. Я даже их принес.

— Ты что, Дуди, какие шнурки? Она же королевна. Королевен шнурками не привязывают. Шнурок ей лапку порежет. Нет, она, конечно, сильная, это правда. Но и нежная тоже. Она мне дороже всех на свете. Я для нее все, что угодно, сделаю. Помнишь фильм про Кес? [21] Кес — имя птицы из одноименного английского фильма Кена Лауча (1969). Все, что там Кес просила, я ей тоже это дам. Я ей такой дворец отгрохаю, она из него улетать не захочет. Понял? Чего ты мне рожи-то корчишь?

— Какие еще рожи? У меня палец болит. Я его, наверное, сломал, когда упал.

— Где упал? Ты же вроде не сильно упал.

— Да нет, это не из-за нее. Это когда я нес книгу про птиц. Мне показалось, что ты свистнул, — ну я и сиганул в кусты. За книгу испугался. Даже изо рта ее выронил. А там из земли торчала железяка, черт бы ее подрал.

— Ладно, ладно, посиди тогда немного, отдохни. Только смотри, не плачь у меня, понял? И отдохни как следует. Потому что тебе сегодня надо будет еще кое-что сделать.

— Какое еще «кое-что»? Ты же сказал: «Это все». Опять ты все время разное говоришь! Сначала сказал: «Мы только ее принесем — и все». Потом сказал: «Мы только книжку возьмем, чтобы точно знать, что она самка». А сейчас опять «кое-что»? Ты и про книжку говорил, что она «кое-что». А у меня теперь палец раздулся, как сосиска. Во, смотри. Знаешь, как ноготь болит?

— Честное слово, Дуди, это в последний раз. Только это — и все. Чтобы нам было чем ее привязать. Без этого мы не сможем ее дрессировать. Нам только одно это и осталось — кожаный ремешок.

— А почему мы тогда назад-то идем? Десять метров прошли — и уже возвращаемся? Зачем же мы дорогу-то переходили? Из-за Морди, что ли? Чтобы тебе с ним не здороваться? Тебе что, жалко, что ли, с ним поздороваться, да? Еще подумает про нас чего. И Коби скажет.

— Ну и что? Да кто он такой, этот Коби-то твой? Отец он мне, что ли?

— А если он разозлится? И Хаим с Ошри… Они тоже…

— Что Хаим с Ошри? Ну что Хаим с Ошри? Да они еще сосунки совсем. Вот увидишь! Когда-нибудь они поймут, кто такой этот Коби.

— Не, Ицик, так нельзя. Если Коби разозлится, он нам деньги на кино давать перестанет. А я без кино не могу.

— Ладно, хватит уже ныть. Ты лучше на нее посмотри. Она нас слушает. Видишь, как смотрит? Будто все понимает. И то, что было, понимает и чего еще даже не было. И ей все абсолютно до лампочки. Смотри, как она мой палец лапкой держит. Сдохнуть можно. Она сильная. Но и нежная тоже. Слушай, а как ты думаешь, она знает, что она только наша и больше ничья? Эй, ты куда? Нам же сюда.

— Не-е, Ицик, я к этим солдаткам-инструкторшам в квартиру больше не полезу. Я зарок дал. Больше я туда ни ногой. Папой поклялся.

— Ты что, Дуди, совсем уже, что ли? Не поймешь тебя, честное слово. Ты ее хочешь или нет? Как мы ее без кожаного ремешка дрессировать-то будем, а? Ладно, не ссы. Чего ты так распсиховался? Не боись, я уже обо всем подумал. В понедельник все солдатки пойдут в Дом культуры, так? Они там ликбез проводят, читать-писать учат. Ну, куда еще наша бабушка ходит.

— Откуда ты знаешь, что она туда ходит? Мы ж ее сто лет не видели.