Патриция Хайсмит - Цена соли

— А теперь… ты повзрослела… ты одеваешься, как взрослая, и прическа у тебя взрослой женщины.

Тереза посмотрела в серые глаза Кэрол, которые теперь стали более серьезными, а еще — какими-то тоскующими, несмотря на уверенную посадку гордой головы, и снова опустила взгляд, будучи не в состоянии их постичь. «Она все еще красивая», — подумала Тереза с внезапной острой болью утраты.

— Я кое-чему научилась, — сказала Тереза.

— Чему?

— Что я… — Тереза замолчала, в ее мысли внезапно вмешалось воспоминание о портрете в Су-Фолс.

— Знаешь, ты выглядишь прекрасно, — сказала Кэрол. — Такое неожиданное превращение. Это потому что меня рядом не было?

— Нет, — выпалила Тереза. Она посмотрела на стоявший перед ней чай, которого не хотела, и нахмурилась. Фраза Кэрол про «превращение» навела ее на мысли о рождении, и смутила ее. Да, она родилась заново с тех пор, как оставила Кэрол. Она родилась в тот миг, когда увидела картину в библиотеке, и ее сдавленные рыдания тогда были похожи на первый крик младенца, которого тащат в этот мир против его воли. Она посмотрела на Кэрол. — Там была картина, в библиотеке в Су-Фолс, — пояснила она. А потом рассказала о ней Кэрол — просто и без всяких эмоций, словно историю, которая случилась с кем-то другим.

И Кэрол слушала, не сводя с нее глаз. Кэрол смотрела на нее так, как могла бы издалека наблюдать за кем-то, кому была не в силах помочь.

— Странно, — негромко сказала Кэрол. — И ужасающе.

— Да, — Тереза знала, что Кэрол поймет. А еще она увидела сочувствие в глазах Кэрол и улыбнулась, но Кэрол не улыбнулась ей в ответ. Кэрол все еще пристально смотрела на нее. — Что ты думаешь? — спросила Тереза.

Кэрол взяла сигарету.

— А что думаешь ты? О том дне в магазине?

Тереза снова улыбнулась.

— Было так замечательно, что ты подошла именно ко мне. Почему ты подошла ко мне?

Кэрол помедлила.

— По такой прозаичной причине. Потому что ты была единственной девушкой, которая не была адски занята. И на тебе не было рабочего халата, я это помню.

Тереза разразилась смехом. Кэрол лишь улыбнулась, но внезапно она стала похожа на себя тогдашнюю, какой была в Колорадо Спрингс, до того как все случилось. И сразу же Тереза вспомнила о подсвечнике в сумочке.

— Я принесла тебе это, — сказала она, протягивая его Кэрол. — Он попался мне в Су-Фолс.

Тереза в свое время завернула его в попавшуюся под руку белую салфетку. Кэрол развернула подарок на столе.

— Я думаю, он очаровательный, — сказала Кэрол. — Похож на тебя.

— Спасибо. А я подумала, что он был похож на тебя, — Тереза посмотрела на руку Кэрол, на большой палец и на кончик среднего, что покоились на тонком крае подсвечника, так же как она видела пальцы Кэрол и на блюдцах от кофейных чашек в Колорадо, Чикаго и в уже позабытых местах. Тереза закрыла глаза.

— Я люблю тебя, — сказала Кэрол.

Тереза открыла глаза, но не подняла взгляд.

— Знаю, ты не чувствуешь того же ко мне. Так ведь?

У Терезы возник порыв запротестовать, но разве она могла? Она не чувствовала того же.

— Я не знаю, Кэрол.

— Это то же самое, — голос Кэрол был мягким, выжидающим, ждущим, что Тереза подтвердит это или опровергнет.

Тереза уставилась на треугольнички тоста на тарелке, что стояла между ними. Она подумала о Ринди. Она все медлила с вопросом о ней.

— Ты виделась с Ринди?

Кэрол вздохнула. Тереза видела, как ее рука соскользнула с подсвечника.

— Да, в прошлое воскресенье, час или около того. Наверное, она сможет приезжать меня повидать пару раз в год на полдня. Раз в сто лет. Я проиграла полностью.

— Ты ведь говорила о нескольких неделях в году.

— Ну, кое-что еще случилось… в частном порядке между Харджем и мной. Я отказалась давать бесчисленное множество обещаний, которые он требовал от меня. И его семья тоже не осталась в стороне. Я отказалась жить согласно списку глупых требований, которые они подготовили как перечень проступков — даже если это означало, что они запрут Ринди подальше от меня, как будто я какое-то чудовище. А это и имелось в виду. Хардж рассказал адвокатам все — все, чего они еще не знали.

— Господи, — прошептала Тереза. Она могла себе представить, что это означало — Ринди, которая днем навещает Кэрол в сопровождении строгой гувернантки, настроенной против Кэрол, наверное, предупрежденной, чтобы она не выпускала ребенка из виду, и Ринди скоро это все поймет. Какую радость принесут эти посещения? Хардж… Тереза не хотела произносить его имя. — Даже суд был добрее, — сказала она.