Александр Мартынов - Ржаной хлеб

— Это, Верушка, дело не наше, а райкома. Пусть райком и думает, — благодушествуя, сказал Михаил.

— Почему ж не наше? Наше, Миша. Нам здесь видней, отсюда и подсказать надо. А вот как сделать так, чтобы и его не обидеть, ума не приложу.

— Хочешь, как в пословице: и волки бы сыты, и овцы целы? — Михаил рассмеялся. — Нет, моя любовь, так не получится! Старик он сложный, характер трудный. Да и сил сколько положил за эти годы.

— Все правильно, Миша, — согласилась Вера Петровна. — Никто у него заслуг его и не отнимает. А тянуть все равно нельзя. Гибкости, цепкости у него прежней нет. А медлительности, осторожности — прибавилось. И вперед заглядывать не хочет. Или не может уже. С тем же комплексом возьми. Стройку считает чуть ли не грабиловкой, помогать МСО не хочет. Раньше вроде считать умел. Все обсчитывал! А теперь простейшей арифметике не верит: что каждый рубль, в стройку вложенный, червонцем обернется! Сегодня на партбюро как капризный ребенок себя вел. Килейкин дверью хлопнул и ушел. И правильно.

— И что же ты теперь думаешь делать? — Михаил хотел рассказать жене, как раскипятился сегодня Сурайкин из-за телевизора на ферме, и смолчал: к тому, важному, о чем, волнуясь, говорила жена, пустяковина эта отношения не имела.

— Пока не знаю, Миша. Наверно, ничего не скрывая, нужно поговорить с Пуреськиным.

— Тоже не очень здорово. За глаза, получается вроде жалобы, наговора.

— Какая ж это жалоба? — горячо запротестовала Радичева. — Речь ведь идет о дальнейшей судьбе колхоза!

Михаил подошел к жене, обнял ее за плечи, ласково засмеялся:

— Верунь, первый час ночи! Может, закроем совещание?

— Давай закроем, — согласилась она, доверчиво припадая к нему.

Пуреськин сидел в своем кабинете, рассеянно смотрел на пушистые, покрытые снегом ветви березы, свисающие по окну. Сегодня утром у него побывала секретарь парткома Радичева, подробно рассказала о делах в «Победе». Долго они проговорили, и Пуреськин окончательно убедился в том, о чем и сам не раз думал: не по плечу стал Потапу Сидоровичу Сурайкину председательский воз — постарел, выдохся, да и здоровье подводить начало. Пора на отдых, а сам он не просится, — вот такая тут деликатная штуковина!..

Отстранение от работы, замена председателя колхоза или другого какого руководителя никогда не были, для Пуреськина легким делом. Каждый раз обсуждение кадрового вопроса заботило его, а случалось, и огорчало, даже расстраивало. Правда, за последнее время решать такие вопросы приходилось нечасто, кадры в районе подобрались устойчивые, это радовало Пуреськина, но жизнь есть жизнь. И вот теперь пришла пора подумать, крепко подумать о Сурайкине — об опытном, одном из старейших в районе председателей колхоза.

Независимо от воли память листала — как страницы перекидного календаря — все прошлое, связанное с Сурайкиным.

О сэняжском колхозе, до этого бывшем в безвестности, впервые заговорили, когда в селе — впервые по району — был проведен водопровод, Пуреськин сам помогал Сурайкину добывать трубы. Было это в первые годы работы Сурайкина на посту председателя колхоза. Вот тогда-то его фамилия и начала называться на совещаниях, мелькать в газетах. Доброе дело, успех ли, популярность окрылили Сурайкина, он начал добиваться, чтобы в село подвели газ. Поторопился и едва, как говорится, не сломал себе шею. Финансовое положение «Победы» было в ту пору весьма посредственное, Сурайкина остерегали, советовали повременить с газификацией, а он словчил: запросил ссуду будто бы для строительства новой фермы и перегнал ее на счет газовщиков. По горячему, так сказать, следу: мимо Сэняжа прошла только что вступившая в строй газотрасса Саратов — Москва. Обман, конечно, выплыл наружу. Ссуду банк отозвал, убытки были отнесены за счет колхоза, а самому Сурайкину райком объявил строгий выговор с занесением в учетную карточку.

Сурайкин признал свою оплошность, основательно взялся за выращивание конопли. Колхозная касса пополнилась, и опять, первый по округе, Сэняж получил газ, правда, балонный. Строгий выговор с Сурайкина сняли, по району снова прошла молва о колхозе «Победа» и его председателе: в каждой избе у них и вода и газ! Словно закрепляя свою славу, колхоз за несколько последующих лет выстроил новый Дом культуры, среднюю школу, детские ясли, жилой дом для колхозных специалистов. В районных сводках почти по всем показателям «Победа» прочно и, казалось, надолго заняла одно из первых мест.