Питер Мейл - Еще един год в Провансе

В этот раз я с облегчением констатировал, что репортеры больше интересовались школой, чем моими домашними делами. Прибыли в основном редакторы отделов здоровья, красоты, эксперты по уходу за кожей, специалисты в нанесении косметики и выщипывании бровей, исследователи целлюлита и апологеты правильной диеты. Как перенесут эти эфирные создания то, что в Провансе почитается легкой летней закуской? Закуска состояла из трех блюд, солидные порции включали густой aioli [64] Чесночный соус (фр.). с треской и картофелем. Вина подали столько, что в нем можно было утопить весь оставшийся день.

Из опыта общения с прессой я усвоил, что на выручку придет профессиональная журналистская подготовка. Газетчики отличаются сферами интереса, стилем изложения материала, отношением и способностями к исследованию и развитию тем. У некоторых хорошая память, другие полагаются на диктофоны и стенографические заметки. Но в одном отношении все они одинаковы — все они способные едоки. И присутствующие пишущие дамы оказались на высоте положения. Оглядев стол к моменту сервировки кофе, я заметил, что влага осталась лишь в бутылках с минеральной водой.

Тут проявились национальные особенности. Англо-саксы проявили наклонность к отдыху и беседе здесь же, за столом, в то время как их дальневосточные коллеги расчехлили свои «никоны» и пустились увековечивать местный пейзаж. Мне с сожалением подумалось, что камера не может зафиксировать того, что улавливает нос, такого, как ароматический букет жаркого дня в Верхнем Провансе, среди растворяющихся в дымке полей лаванды и шалфея. Запеченная земля, раскаленные скалы, торопливый ветерок, сладкая пряность трав — дистиллированная возгонка ландшафта. Вне всякого сомнения, скоро в парфюмерном отделе можно будет приобрести по сходной цене пузырек со всем этим.

Тем временем программа предусматривала знакомство с еще одной, весьма своеобразной кухней. Нас переместили на несколько миль, в Роше-д'Онгль, где из растений извлекали масло. Я предвкушал прогулку по прохладным помещениям высокотехнологической лаборатории, где люди в белых халатах касаются перстами разноцветных кнопок. Однако нас завели в громадный открытый сарай-навес, жаркий, как аравийская пустыня. Над сараем возносилась капитальная кирпичная труба, извергающая клубы душистого дыма. Казалось, сооружение это возникло с легкой руки Руба Голдберга, а главный алхимик оказался облаченным в ненаучного вида футболку и штаны из парусины. Однако дело у него ладилось.

Рецепт предусматривает использование самых обычных субстанций: растения, огонь, вода. С одной стороны путаницы труб и трубок, котлов и чанов вода нагревается до кипения, пар пропускается сквозь растительную массу — в данном случае около полутонны розмарина. Пар извлекает из растений летучие элементы и поступает в систему охлаждения и конденсации, состоящую из змеевиков и емкостей с водой, на поверхность которой всплывает извлеченная эссенция. Остается собрать ее, закупорить в бутылку, и вот у вас в руках розмариновая эссенция «V.S.О.Р. пять звездочек». Тот же процесс используется с розой, лимоном, мятой, геранью, тимьяном, сосной, эвкалиптом и множеством других растений и их цветов.

Оглядевшись, я поразился контрасту между местом получения продукта и локализацией его использования. Мы потели, как посетители сауны, в примитивном сарае, наблюдая, как душистое сено варится в каком-то средневековом алхимическом оборудовании. И куда это должно попасть? На туалетный столик или на полочку в ванной, чтобы использоваться каплями, как в аптеке.

Взмокшие, но усвоившие много нового, мы покинули горячий цех парфюмерной фирмы и направились в монастырь Салагон, выстроенный бенедиктинцами в XII веке, закрытый в годы Революции и не так давно отреставрированный для фонда сохранения культурно-исторического наследия Верхнего Прованса.

Меня всегда поражали монументальные древние постройки, похожие на этот монастырь. Я все время поражался, как предки умудрялись стыковать массивные каменные блоки, воздвигать арки и своды без помощи нашей современной техники. Без кранов, гидравлических лебедок, электрических резаков для камня… Лишь руки, острый глазомер и упорный, настойчивый труд. Мне сразу вспоминаются месяцы, ушедшие на ремонт нашего скромного домика, и я снимаю шляпу перед усердием и терпением монахов далекого прошлого.

Конечно, они одобрили бы недавнее добавление к ансамблю монастыря, ради которого мы сюда и прибыли. На прилегающей территории разбит большой ботанический сад, спланированный по французской садово-парковой системе, ясно дающий понять природе, кто на земле хозяин. Ни малейшего нарушения регулярности, все по линеечке, никаких недисциплинированных веточек, при корнях ни сорной травинки. Все систематизировано по ароматам, видам, при каждом растении табличка с латинским наименованием. Сюда, должно быть, и ящерка не забежит, подумал я. Экскурсия тоже прошла в высшей степени организованно, мы шагали, останавливались, слушали гида, нюхали, нюхали, нюхали…