Тим Лотт - Блю из Уайт-сити

Было еще несколько зеленых кнопок: парень — я с ним познакомился через «Фарли, Рэтчетт и Гуинн», — поставляющий мне клиентов, и женщина, которая постоянно обвиняет меня в сексизме и пытается убедить, что я склонен к насилию. К своему изумлению, я обнаружил, что кошусь в угол со снимками Колина, Тони и Ноджа и в какой-то момент даже нацелился туда зеленой кнопкой, подумав про себя: «Давай, сделай это. Покончи с ними. Со всеми сразу», — но вместо этого я направил кнопку в офисную зону.

Мы выделили еще несколько категорий: друзья с никудышными половинами, непристижные друзья, друзья, которые могут испортить праздник. Всех моих бывших девушек мы пометили желтым — это я позволил сделать Веронике. Похоже, она словила кайф. Мне уже стало скучно, а Веронике пора было идти на занятия по рейки [21] Рейки — тибетское философско-медицинское учение, основоположник которого, Микао Усуи, положил в основу своих техник энергию света и любви. . Для человека, получившего естественнонаучное образование, Вероника, на удивление, подвержена влиянию всевозможных иррациональных учений. Как я понял, ее озабоченность фэн-шуем в квартире Грязного Боба в Шепердс-Буш, была неподдельной. В квартире, которую она, в конце концов, купила — не через «Фарли, Рэтчетт и Гуинн» — и от которой я пытался ее отговорить, Вероника усмотрела благоприятные колебания.

Я взглянул на последние оставшиеся в коробке кнопки — нежно-голубого цвета.

— Давай обозначим голубым неприкасаемых, — предложила Вероника. — Тех, кого нельзя критиковать, кому полностью доверяешь, кто на всю жизнь, и все такое.

Я кивнул и тут же достал три кнопки. Как будто извиняясь за недавно промелькнувшую мысль, я наградил одной Тони, другой — Ноджа и третьей — Колина. Вероника при этом издала неприятный гортанный звук.

— Ты находишь это забавным?

— Нет.

— Мне казалось, ты говорила об откровенности.

— Говорила. Это не забавно. Это немного грустно.

— Что ты имеешь в виду?

Я изо всех сил старался держать себя в руках, но чувствовал, как желчь закипает внутри. Вероника заметно смягчилась, даже положила мне руку на плечо.

— Прости, я ничего не имела в виду.

— А вот сейчас ты не откровенна.

Еще одна пауза. В ходе которой вырабатывается позиция, рассматриваются варианты, подбираются слова. Потом Вероника говорит:

— Я просто заметила на нашей встрече, что отношения у вас напряженные.

— Потому что там была ты.

— Знаю. Но дело не только в этом. Я не заметила между вами… любви.

Мое раздражение достигает нового уровня.

— Это звучит как-то… по-женски.

— Дело не в словах.

— Я понимаю. Любовь. Любовь. Любовь. До. Ре. Ми. Я люблю своих друзей. Люблю Тони, Колина, Ноджа.

— Ты уверен?

— Я уверен в этом гораздо больше, чем в том, что…

Я остановился, но было поздно.

— Чем в том, что любишь меня?

— Я не это хотел сказать.

Вероника прикусила губу. Я задел ее за живое. Во мне поднялась волна сожаления и стыда. Но в то же время я подумал: «Возможно, это правда». Вероника повернулась ко мне, швырнула остатки кнопок на доску с фотографиями. Они разлетелись по полу.

— Послушай меня. Я в этом разбираюсь. Тебе не нравится Тони, а ты не нравишься ему. Я не понимаю, как вы вообще подружились. Колина ты жалеешь, и это его обижает. Мне кажется, единственный настоящий друг — это Нодж. Ты ему небезразличен. Я не понимаю, почему именно он, но это так. Хотя ты его чем-то разочаровал.

От возмущения и ярости у меня выступают слезы на глазах.

— И все это ты поняла за полтора часа, проведенных в пабе?

Вероника пожимает плечами.

— Да.

Вот теперь меня понесло.

— Все это полная чушь. Нодж никогда не выказывал особого расположения ко мне. Думаю, у него ни один мускул не дрогнет, даже если исламские фундаменталисты или участники движения против вязания на спицах подожгут его маму. Не потому, что он сдержанный. У него просто отсутствуют эмоции. Он словно вырублен из камня. Поэтому на него можно положиться. Человек без страстей. И, насколько мне известно, я его ничем не разочаровал. С Колином мы очень давно дружим. И любим друг друга. Да, я иногда огорчаюсь из-за него. Но это не жалость. А Тони потрясающий парень. Такого поискать. Он веселый. У него огромный потенциал. И неиссякаемый энтузиазм.

— В некоторых людях энтузиазм — всего лишь проявление паники, — говорит Вероника.

Почему-то это стало последней каплей.

— Да что ты понимаешь?! Как ты вообще можешь об этом рассуждать? Ты им не понравилась, потому теперь так… о них отзываешься. Они мои друзья. И вот еще что. Тони будет моим шафером, заруби себе это на носу, чертова трупокромсательница!