Александр Попов - 54 метра

Кто-то соглашался и переставал заниматься насильственной самодеятельностью. Но многие, жалеющие себя в недалеком прошлом, не соглашались и продолжали клонировать уродов, себе подобных. Самым удивительным открытием во всем этом для меня стало следующее: сильные люди, хлебнувшие по жизни сполна, не занимаются подобной ерундой. Ею занимаются люди с ограниченным интеллектом и закомплексованные, не имеющие возможности реализовать себя в другом плане.

Безделье, жара и ожидание летнего отпуска плавили наши мозги и подталкивали к поиску занятий. Вот немногие из них.

Внутренняя телефонная связь в нашем далеком от городской жизни тихом месте была сложной системой протянутых проводов, ведущих в «штаб». В «штабе», небольшом домике, набитом комарами со всего леса, сидела вахта телефонистов, работающих по принципу полевых телефонов военного времени («алло, Кремль?»). Аппараты, кстати, тоже с маркировкой «38-й год изготовления», с «неубиенным» толстостенным пластмассовым корпусом и катушкой индуктивности внутри. Допустим, вы находитесь на КПП-2, и вам нужно позвонить в ротное помещение и сообщить, что СИДОРОВ — КАЗЕЛ. Крутите ручку, вращая тем самым катушку и вырабатывая токи малой величины, которые бегут по проводу в «штаб» и заставляют небольшой звоночек еле слышно звенеть (всем смотреть «Ночной дозор», начало фильма). Точнее, металлическая крышечка, закрывающая данный разъем с надписью «КПП-2», отпадает и начинает дребезжать, постукивая о корпус «пульта управления полетами». Ваш телефон, ручку которого вы крутите, гудит как сломанная кофемолка, а в «штабе» звук такой, словно чай тихонько помешивают в железной кружке. Если вахтенный телефонист услышал этот звук, это значит, что он либо не спит, либо спит чутко, и СИДОРОВ сегодня все же сможет узнать о себе много нового. Он снимает трубку и представляется: «Дежурный телефонист Петренко слушает».

На что обычно говорится: «Ха! Спишь, собака, морда твоя украинская? Или сало точишь? В одну харю?» И так далее. Завязывается «светская беседа», во время которой обсуждаются насущные половые проблемы участвующих и слышатся угрозы в адрес любопытствующих с последующим посыланием на Х, в П и Ж. И как бы между делом просят соединить с 5 ротой. Соединяют, засунув штекер в разъем с определенной надписью и покрутив еще немного «шарманку». Вот, в принципе, и все. Сидоров получил свою долю радости в три ночи и звонит обратно в «штаб» и интересуется: «Какая сволочь звонила?» Петренко соединяет с КПП и т. д. Какая радость во всем этом? А вот какая. Если телефонист спал крепко, то лазутчики, из числа заступившей вахты, прокрадывались тихонько в «штаб» и разукрашивали спящих зеленкой. Или забрасывали шишками, прячась в темноте ночи, прижимаясь к стволам деревьев, как ниндзя.

Если заступал СААВЕЙ, то игра в партизанов становилась намного интересней. Его брали в плен и пытали. Привязывали к дереву и, крутя ручку на телефонном аппарате, щекотали его живот искрами и небольшими ударами тока. Но САКА ничего, кроме «Бьиать, пыиухи и пиаасы!» сказать не мог, потому что ничего не знал. Вскоре игра называлась «ЭЭМБО», по почти одноименному фильму «РЭМБО». Момент, когда пленного героя пытают пиявками в выгребной яме, реконструировать не удалось из-за отсутствия пиявок. Выгребная яма имелась, но зачем было просто сбрасывать СААВЬЯ в какашки, не один год пролежавшие на дне «туалета» и покрытые свежими фекалиями через дыру в деревянном полу? Чтобы он потом ходил и вонял неделю по всему лагерю? Мы что, изверги какие-то? Спать-то он придет все равно в наше помещение, так что дышать говном придется не только ему. Хотя Крюк из-за того, что САКА попытался кинуть его на сигареты, хаотично предпринял такую попытку.

СААВЕЙ в это время справлял, сидя орлом, свою нужду, поэтому только пятой точкой и провалился по самые подмышки, оставив торчать ноги (от колена) и растопыренные руки, когда КРЮЧА, словно боевой воробушек, запрыгнул ему на плечи и принялся стучать по лбу ладошкой, приговаривая: «Вот тебе! Вот тебе, САКАСОИД-ГУМАНОИД! Думал обмануть? Получай!»

Изрядно перемазавшись вторичным экологически чистым продуктом, щедро посеянным по полу, САКА сильно вонял, придя на построение. Слобоцкий, командир отделения, отвечавший за внешний вид всех своих подчиненных, потянув носом воздух, сразу определил источник «аромата». И заорал, грозясь свернуть всем челюсти:

— Придурки! Что я на построении командиру скажу?! Смешно?! Как я объясню, что САКА говном воняет?! Крюк, ты, небось?! Твой подчерк, тоси-барбоси!! Я тебе всю твою челку повыщипываю, словно перышки!!! ПАРАМОН, тебе смешно?!! Конечно, смешно!!! Тебе ведь невозможно провалиться в такую большую дырень, ты же жирный. Твоя жопа такая огромная, что можно будет спрятаться под ней, если дождь пойдет!! Ты, наверное, срать в лес ходишь?! Боишься, что доски не выдержат? А Летун думает, что медведь недалеко бродит! Попов, хватит ржать, как лошадь! У тебя тоже фантазии море на подобные творческие зарисовки! Китель, ПИСЯ сраная с ямочкой на подбородке! Дитя ортодоксальных евреев, занесенное к нам в училище! Я тебя сам пометом закидаю! Пойми, это не израильская армия, вали к себе в Тюмень или откуда ты там! О, ГОРОБЕЦ-ПИЗДЕЦ, тоже в юмористы подался? Петросяна пересмотрел? Я быстро тебе башку поправлю в нужное русло! САКА, скажешь, что поскользнулся, упал и перепачкался, понятно?!! А потом пойдешь стираться и мыться!!!