Рене-Виктор Пий - Обличитель

— Что произошло тут с тех пор, как мы на рассвете покинули предприятие?

Генеральный директор сделал гримасу — прежде я не замечал у него такого выражения, когда он встречался с серьезными затруднениями, но сейчас на лице его отразилась ирония и в то же время обреченность.

— А произошло то, что Рустэв чуть с ума не сошел, обнаружив в четверть десятого, что не только первая трещина здорово разошлась, но появились и масса других — почти на всех опорах фундамента.

— Однако я не понимаю, почему эксперты, с которыми консультировался Рустэв, не смогли определить причин этого явления?

— Видите ли, — пояснил Сен-Раме, — не всегда легко понять, отчего появляются трещины в зданиях; некоторые вполне обычны и потому никого не тревожат; архитекторы давно уже привыкли к трещинам, и часто проходит немало времени, прежде чем удастся определить их причины. Но положение осложняется тем, что сторож, видевший нас этой ночью, разболтал об этом персоналу, а большинство сотрудников в курсе нашей ночной экспедиции… Право, не знаю, чем все это кончится, — заключил генеральный директор задумчиво.

— А что здесь делают пожарные?

— Они проверяют с помощью экспертов Парижского муниципалитета и наших архитекторов, жизнеспособно ли здание, несмотря на все эти трещины.

Люди волновались. Кругом только и было разговоров что об экспедиции ответственных работников и руководителей фирмы, спустившихся ночью в подземелье. Вот когда я понял гениальность хода, сделанного обличителем. Действительно, его поступки привели наше предприятие на край гибели. Мысленно возвращаясь назад, я наконец-то разобрался в коварном механизме его действий. Этот человек избегал проторенных путей. Он отбросил все обычные методы: митинги, брошюры, саботаж, доносы и т. д. Он оставил стачки профессиональным союзам. Затем он точно определил свою цель, вначале для меня довольно неясную, но теперь я ее разгадал: он решил действовать на психику предприятия. У каждого предприятия есть не только тело — машины, аппарат управления, — несомненно, у него есть еще и душа, и разум. Точно так же, как и человек, предприятие поддается страху, предрассудкам, влиянию гипноза. Появление электронно-вычислительных машин, колоссальный рост транснациональных компаний не вызвали таких же изменений в людях, которые работали в них или управляли ими. Люди остались людьми, со всеми их слабостями. И вот вам результат: во время благоприятной и сравнительно спокойной экономической и социальной конъюнктуры одной из опор компании «Россериз и Митчелл-Интернэшнл» грозит гибель. И эта опора, наша французская фирма, лишилась рассудка. Из-за мелких и в сущности пустяковых причин руководители, которых прежде трудно было заподозрить в склонности к суеверию, вдруг повели себя крайне нелепо и предстали перед персоналом и прессой в самом удивительном и непонятном виде. На этом месте размышления мои были прерваны громким голосом, раздавшимся над толпой. Я вздрогнул и поднял глаза на здание из стекла и стали. Из окна моего кабинета Сен-Раме, воспользовавшись рупором Рюмена, обратился к толпе. Он был один. Собирался ли он повторить свои прежние выступления? Во всяком случае, он всех удивил. Об этом свидетельствовали недоумевающие лица Мастерфайса, Ронсона и Рустэва, стоявших неподалеку от меня. Что еще готовил нам генеральный директор вдобавок ко всем неожиданностям? Как он думает выйти из положения? Что собирается объяснить, персоналу?

— Дамы и господа, прошу внимания, я должен сообщить вам новость и объяснить некоторые факты, которые близко вас касаются и, наверно, у каждого и у каждой из вас сейчас на уме. Но сначала новость: эксперты только что сообщили мне, что наше здание из стекла и стали в прекрасном состоянии и нет никаких причин для беспокойства. Трещины — результат легкой осадки почвы в одном из секторов подземелья, что при таком грунте вполне естественно! Может даже случиться, что произойдет еще одна небольшая осадка, о чем тоже не следует слишком беспокоиться; зато потом не будет никаких смещений почвы по меньшей мере сто лет! Такова моя новость. Но вы, конечно, понимаете, что, пока у нас не было этого диагноза, мы должны были принять исключительные меры для обеспечения безопасности, и это объясняет, почему сегодня утром мы решили, что лучше на время удалить всех служащих из здания. А теперь я хочу сообщить вам об одном деле, которое, как я только что слышал, очень вас занимает; и если бы оно дошло до вас в искаженном виде, вы могли бы подумать, что ваши руководители сошли с ума! Действительно, этой ночью вице-президент Мастерфайс и я в сопровождении ведущих сотрудников нашей администрации спустились в подземелье именно потому, что кое-кого из нас тревожило расширение трещины в одной из опорных стен фундамента с восточной стороны. Для очистки совести мы решили отправиться вниз и посмотреть. Всю ночь мы осматривали опоры, поддерживающие наше здание из стекла и стали! Подземные ходы очень грязные, мокрые и скользкие. Мы не раз падали в лужи! Когда на рассвете, удовлетворенные осмотром, мы поднялись наверх, мы решили немедленно собраться, чтобы обсудить результаты наших наблюдений. Тогда-то бдительный сторож, услышав шум, открыл дверь зала, где мы собрались! Сознаюсь, что на его месте я был бы не меньше удивлен, а может быть, и не меньше напуган. Потому что, по правде говоря, вид у нас был очень неважный — мы были в грязи с головы до ног. Добавлю еще, что в зале было очень жарко, от нашей одежды шел пар, так что вскоре нас окутал белесый туман, и наш славный сторож мог вообразить, будто попал на совещание призраков.